Порождения эпохи мертвых - [62]

Женщина с ребёнком торопливо семенила ножками, стараясь не отстать от Толика. Он отвёл её в гостевой домик пусть небольшой, но шикарно обставленный и отделанный, где проживала восточная царевна, пленившая грозногоМитроху.

Хозяйка оказалась дома. Толя вежливо пошумел на красивом крыльце перед дверью и церемонно позвонил в блестящий латунный колокольчик перед дверью. Лёгких шагов с противоположной двери он не услышал как обычно. Только щелчки отпираемых замков оповестили Толю-мысли о том что его услышали. Вопреки заведённой практике дверь открыла не служанка, а сама хозяйка.

– Чего тебе, Толя? – спросила Айшат, приоткрыв дверь.

Её голос был ровным и спокойным, но лицо выдавало скрываемое волнение.

Царевна, против обыкновения, выглядела напряжённой. Может, тоже чувствовала приближающийся бунт, а, может, просто переживала за своего пропавшего уголовника. Кутаясь в тёплый халат, царица бросила встревоженный взгляд за спину Анатолия.

– Айшат. Тут такое дело. Ребята шалить начали. Присмотри за мамочкой.

Айшат открыла дверь пошире. В доме царил прохладный полумрак. Только сейчас Толя понял, что в халат она не куталась, а прятала за отворотом тяжёлого махрового халата руку с пистолетом. Вот это уже было в духе величественной царевны. Она всегда могла за себя постоять. При этом дать такой отпор, что противник успел бы раз двадцать пожалеть о своём опрометчивом поступке. Айшат пленных не брала и никогда никому ничего не прощала.

Тёмно-карие глаза, изучающе пробежавшись по женщине-ребёнку, задержались на зарёванном лице мальчика. Сквозь настороженную колючую пелену непроницаемого взгляда татарки пробились нотки жалости. При всех особенностях непростого характера, Айшат очень любила детей. Анатолий не раз видел как между Митрохой и его второй половиной вспыхивала ссора, когда среди товара оказывался маленький ребёнок. При всём при этом к беременным женщинам Айшат относилась ничем не лучше чем к остальным рабам.Толя как раз и рассчитывал на развитый материнский инстинкт царевны, когда вёл сюда молодую мамашку с отпрыском. Теперь она будет как за каменной стеной, пока не появится Митроха или пока их всех тут не постреляют отморозки прапора.

Айшат потеплела глазами и даже несколько расслабилась.

– Ну, заходи. Блинчики поможешь печь, – обратилась она к испуганноймамашке. – Ты умеешь блинчики печь?

Губы молоденькой мамочки задрожали, а в уголках глаз стали снова собираться большие горючие слезы.

«Ох, деточка. Рано ты слезы льёшь. Ещё наплачешься вдоволь. На всё слёз может и не хватить.» – грустно подумал Толя.

Зато лицо царевны сразу приобрело сочувствующее материнское выражение. Эта рабыня невольно смогла найти уголок в сильном сердце Айшат ещё и для себя. Татарка улыбнулась, вышла на крыльцо и, обняв маленькую женщину за плечи, завела её в дом.

Толя-мысли увидел нечто большее, чем ему было положено. На царственных стопах Айшат были не туфельки и не тапочки. Из-под длинного подола белоснежного махрового халата выглядывали лёгкие и прочные туристические ботинки, а когда дверь распахнулась шире, Анатолий заметил двух фрейлин царевны с автоматами в руках. Вот так! В банде появился ещё один вектор напряжения, о котором Толя ничего не знал.

Если змеиное чутье Айшат дало ей такой сигнал об опасности, что она уже приготовилась к грядущим неприятностям, то ему тем более стоит торопиться с удвоенной силой. Анатолий сделал вид, что не заметил ни обуви, ни вооружённых товарок, вежливо попрощался с царевной и практически побежал в свою контору.

Для своего рабочего кабинета он сам себе выбрал в хозблоке пару комнатёнок с отдельным входом. Одна комнатёнка располагалась над другой. Но самое главное, со второго этажа хорошо просматривалась вся усадьба.

В банде все поделились между тремя центрами влияния: Кощеем, Митрохой и порченым прапором. Бабьё разделилось на два лагеря, соответственно под Виолетту и под Айшат. Но внутри самих бабских лагерей царила полная анархия с броуновским движением возникающих и распадающихся альянсов, интриг и частых истерических разборок. Между самими лагерями был некий шаткий баланс в отношениях. Бабы всё-таки держали себя в рамках, старательно избегая большого конфликта.

Бабьи лагеря были похожи во многом, кроме одного. Если фрейлины Виолетты любили просто покрасоваться с оружием, то Айшат своих девок действительно тренировала и натаскивала обращению с оружием. Причём гоняла их каждый день, и непросто сборка-разборка, обращение и стрельба по мишеням. Айшат периодически вывозила своих тренироваться в стрельбе по зомби. К тому же большинство тренировок проводились подальше от чужих глаз. Чему она их учила на самом деле?

Помимо обозначенных явных группировок, были ещё и скрытая – хозяйственники. Толя, по сути дела, организовал свою собственную тайную группу из своих дальних и близких родственников, а также из знакомых, которым доверял и которых мог держать под контролем. Толина группировка негласно взяла под контроль все материальные ресурсы банды. И ещё в их полном подчинении были вольнонаёмные.

Сейчас общий сбор группировки хозяйственников прошёл как обычная планёрка, но вопросы на ней обсуждались совершенно другие. Толя сразу уверенно объявил о грядущем перевороте. Ситуацию можно было удерживать до вечера. Если до конца дня не вернётся Митроха или сам Кощей, то следовало ждать беды.