Порочный круг - [9]

— Но ведь кому-то наводить порядок надо, — возразил Бирюков.

— Так-то оно так, конечно, — вдруг согласился Манаев. — Порядок нужен, кто спорит. Это я по-стариковски брюзжу. Мне уже поздно перестраиваться, разве только в могилу. Но одно прошу учесть: за многолетнюю руководящую работу личного богатства я не нажил и хищением общественных средств не занимался. Поэтому, если прокуратура надумала в чем-то меня обвинить, ничего из такой затеи не получится.

Бирюков крутнул головой:

— Нет, Иван Данилович, обвинять вас я не собираюсь. Хочу спросить: где вы отыскали Водорьяпова?

— То есть?..

— Как, откуда он появился в Караульном?

Манаев уперся взглядом в пол:

— Слыхал сегодня от Тимофея Слабухи о беде, постигшей Леонида Николаевича. Это кто-то не из наших крестьян его устукал. Наши на такое ужасное преступление не способны.

— Что вы о нем можете сказать?

— Чего о прошлом говорить?.. Из Новосибирска Водорьяпов к нам приехал. На такси там работал.

— Сам приехал или вы его уговорили?

— Можно сказать, сам…

— Как познакомились?

Манаев оторвал взгляд от пола, несколько раз моргнул:

— Изольда Аксенова нас познакомила. А Изольду мне посоветовал взять в директрисы Дома культуры тогдашний заместитель начальника областного сельхозуправления по снабжению Вениамин Юрьевич Шурыгин, ныне покойный, царство ему небесное…

Задавая вопрос за вопросом, Бирюков узнал в общем-то смутную историю. Оказывается, Изольда Аксенова была подругой Вениамина Юрьевича. Работала она официанткой в ресторане «Центральный», где, наезжая по колхозным делам в Новосибирск, Иван Данилович с Вениамином Юрьевичем любили посидеть за душевным разговором и хорошо покушать. Однажды Изольда рассказала Шурыгину о какой-то своей неприятности, и он уговорил ее немедленно уволиться из ресторана. Шурыгин посоветовал Манаеву пристроить девушку хотя бы на время в своем колхозе. Ведь у Изольды был диплом об окончании соответствующего института по организации культурно-просветительной работы на селе. От Вениамина Юрьевича, поскольку он ведал снабжением в облсельхозуправлении, зависело многое. Поэтому Манаев через отдел культуры райисполкома оформил Изольду за счет колхоза сразу на полторы должности: директрисы СДК и заведующей библиотекой — на полставки.

С появлением Изольды в Караульном Шурыгин зачастил сюда в командировки. Естественно, Иван Данилович встречал высокого начальника, как тогда водилось, по первому разряду: с хорошей выпивкой и натопленной финской баней. Каждый раз при этом Изольда была активной участницей «культурной программы». При одной из таких «программ» Манаев пожаловался Вениамину Юрьевичу, что устал разрываться между колхозной работой и снабженческой деятельностью. Вениамин Юрьевич мигом подбросил ему в штат заместителя председателя колхоза по снабжению. На следующий день Изольда, слышавшая этот разговор, пообещала Ивану Даниловичу найти человека, умеющего достать что угодно хоть из-под земли. Через неделю она познакомила Манаева с Леонидом Николаевичем Водорьяповым, который, долго не раздумывая, согласился переехать из Новосибирска в колхоз, оговорив лишь одно условие: законный его заработок здесь должен быть не меньше трехсот рублей в месяц.

— И сколько вы ему определили? — спросил Антон.

— Три сотни, как условились. Плюс в конце года три-четыре оклада премиальных. В ту пору это у нас были гарантированные надбавки.

— Таксистом он меньше зарабатывал?

— На леваке, может, и больше огребал, да, как я приметил, Леонид Николаевич не любил левых денег. Он в колхозе много под отчет брал, но отчитывался всегда аккуратно, копеечка в копеечку. Бывало, даже свои тратил, если возникала нужда кому-то подмазать. Признавал только законно заработанное. Жил экономно. Уже в первый год записался на автомашину. Когда скопил деньжат, мы на правлении колхоза ему «Ниву» выделили. А разве таксистом он купил бы с ходу новую машину?.. Вот тут в чем секрет…

— Как долго Водорьяпов собирался работать в колхозе?

— Если уж взялся за аренду, то, наверно, ему здесь приглянулось.

— Друзья или враги у него в Караульном были?

— Он обычно по-суворовски говорил: «Избавь меня Бог от друзей, а от врагов я сам избавлюсь». Спокойно и одиноко жил.

— А в Новосибирске?..

— Про Новосибирск ничего не могу сказать.

— Документы его видели?

— Паспорт с пропиской-выпиской. Трудовая книжка тоже вроде была хорошей, в основном с шоферским стажем.

— Где эти документы хранятся?

— Наверно, на квартире у Водорьяпова. В колхозе отдела кадров нет. Приняли на собрании человека в коллектив, работает добросовестно, ну и слава Богу. У нас это запросто…

— О себе Водорьяпов что рассказывал?

— Ничего. Вроде с секретом мужик был.

Бирюков помолчал:

— Короче говоря, Иван Данилович, о прошлом Водорьяпова вы толком не знаете?

— Ну, что по этому поводу сказать… — Манаев смущенно потупился. — У меня нет привычки заглядывать к людям в душу. Если б какие-то сомнения возникли, тогда поговорил бы, а так… Лично в мои душевные переживания районное начальство тоже ведь не вникло. Вначале-то вроде горой были руководители района за Манаева, а когда на отчетном собрании народ забузил, сразу… конец дружбе с Иваном Данилычем. Иными словами, вытерли районные начальники об меня ноги. Вот главного бухгалтера Анну Ивановну Клепикову они выручили, хотя против нее колхозники шумели больше, чем против председателя. Я по натуре человек незловредный. Бывало, и прикрикну для порядка, но злобы ни на кого не таил. Клепикова же — змея подколодная. Если уж Анна Ивановна на кого взъестся, пиши пропало, хоть из колхоза беги. Не преувеличиваю: ой много людей из-за Клепиковой покинуло «Верный путь»! Финансовый работник, что скрывать, она сильный. Даже при неважном балансе всегда концы с концами сведет. Этого у Анны Ивановны не отнимешь…