Порочные привычки мужа - [20]

— Ну что вы, сэр, этого совершенно недостаточно, — отрезала Аурелия. — Раз уж вы нарушили нормальное течение дел в моей кухне, вам придется съесть все, что оттуда принесут, — и при этом получить удовольствие от каждого кусочка.

Он с насмешливой покорностью наклонил голову.

— Как скажете, мэм. Право же, я очень благодарен и очень раскаиваюсь в том, что причинил вам неудобства.

В его глазах искрился смех. Аурелия и сама не могла скрыть, что ее развеселило это нелепое подшучивание, походившее на игру в кошки-мышки. На ее щеках появились две небольшие ямочки, а карие глаза засияли.

Гревилл рассматривал ее с откровенным удовольствием. Распущенные прямые волосы падают на плечи, их оживляют несколько кудряшек, сохранившихся с вечера. Щеки разгорелись, а простое платье создает атмосферу восхитительной непринужденности.

— А где же ваша разговорчивая Фрэнни? — улыбаясь, поинтересовался Гревилл.

— Уже по дороге на занятия. Кофе хотите? Или предпочтете эль?

— Я больше не решаюсь говорить о своих предпочтениях, мэм. Что угодно, лишь бы это не доставляло вам неудобств.

Вместо ответа Аурелия вышла из-за стола и направилась к двери.

— Чувствуйте себя как дома, полковник. Я ненадолго. Она вернулась через пять минут с высокой кружкой эля и поставила ее у локтя Гревилла.

— Наша Эйда готовит вам ветчину, яйца и грибы. Гревилл остро осознавал, что ее грудь едва не задевает его плечо, и еще острее ощущал запах ее кожи и прикосновение развившегося локона, щекотавшего ему ухо. Вербена и лимон.

— Наша Эйда? — переспросил Гревилл.

— Жена Моркомба и его невестка в отсутствие князя и княгини Проковых ведут дом, а заодно и собственное хозяйство. А близнецы… Эйдаи Мейвис — превосходные кухарки. Все они обожают детей — наших с Нелл — причем это взаимно. И… — она пожала плечами и потянулась за кофейником, — и меня, леди Бонем и княгиню Прокову.

— Понимаю. — Гревилл был не совсем уверен, что он действительно все понял, но его больше интересовала непринужденность Аурелии, чем ее отношения с прислугой. Складывалось впечатление, что она решила считать его некоторой неизбежностью, к которой нужно приспособиться.

Его размышления прервала Эстер, появившаяся с полным подносом, так что Гревилл с отменным аппетитом принялся завтракать. Аурелия пила кофе и смотрела, как он ест. Несмотря на внешнее спокойствие, она сидела как на иголках. У Гревилла к ней какое-то дело. Он не выразил этого словами, но другого объяснения его назойливому интересу нет.

Гревилл поднял глаза от тарелки и наткнулся на ее взгляд. Он сделал большой глоток эля и произнес:

— Вчера вы рассказали мне очень интересную вещь. Ее брови поползли вверх.

— Вот как? И что именно?

— Что сестра Фредерика замужем за виконтом Бонемом. Я этого не знал.

Аурелия облокотилась на стол и оперлась подбородком на руку.

— Фредерик не рассказывал вам о себе?

— В нашем деле довольно неразумно делиться с коллегами личной информацией. Это делает человека крайне уязвимым. — Лицо Гревилла оставалось невозмутимым, но Аурелии показалось, что она заметила в его глазах печаль.

Она нахмурилась.

— Как это? Что вы имеете в виду?

Он наколол на вилку грибок и начал медленно его жевать, обдумывая ответ.

— Нашу работу можно выполнять только под покровом абсолютной секретности, и, само собой разумеется, те, кто в ней занят, очень осторожны, чтобы сей факт не стал широко известен.

— Похоже, к вам это не относится, полковник.

Он остро глянул на нее, и его серые глаза снова заблестели.

— Фредерик действительно кое-что рассказывал о вас, Аурелия, но не говорил, что у вас такой жалящий язык.

— Не думаю, чтобы он об этом знал. — Их взгляды скрестились, как в фехтовальном поединке. — Мне не приходилось пускать его в ход, когда я жила с Фредериком.

Гревилл понимающе кивнул:

— Полагаю, он все же догадывался.

— Это как?

— Он говорил, что в вас скрывается гораздо больше того, что можно увидеть на поверхности.

Аурелия усмехнулась, и эту улыбку нельзя было назвать приятной.

— Скрытые глубины, говорите? Как оригинально. Гревилл потихоньку начал закипать.

— Как я уже сказал, я ничего не знал о сестре Фредерика, кроме того, что она у него есть, и уж тем более не знал, что вы с ней такие хорошие подруги.

— А вас-то это, каким боком задевает?.. — Аурелия сделала странный жест, словно пыталась ухватить ускользающее слово. — Надо полагать, все дело в ваших намерениях? Уж не знаю, что скрывается за предпринятым вами штурмом.

Он присвистнул.

— Штурм. Чересчур сильное слово, вы не находите?

— Да нет. Сначала вы оглушили меня своим сногсшибательным сообщением, потом преследовали, напугав до смерти, потом вторглись за мной в гостиную моих друзей, а под конец явились в мою столовую в невозможную рань. — Аурелия пожала плечами. — Найдите более точное слово, описывающее ваше поведение, полковник.

— Я бы предпочел, чтобы вы называли меня по имени. Раз уж мы ведем столь интимную беседу, формальности кажутся мне излишними.

— Я хотела бы сохранять необходимую дистанцию, полковник, — отрезала Аурелия. — Насколько я помню, вы сами сказали, что личные отношения в вашем деле крайне неуместны.

— Туше, мэм, — сухо констатировал Гревилл и снова опустил глаза на тарелку, аккуратно отрезая ломтик ветчины.