Пора любви - [8]
Оля включает радио. Нежная музыка.
Занавес.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Фасад нового жилого дома. Входная дверь. Над ней
электрическая лампочка. Яркая лунная ночь. Звуки,
доносящиеся с комбината. Недалеко от входной двери, в
тени стоит Игорь. Из двери выходит Саша. Игорь делает
к ней шаг.
С а ш а. Ой, кто это?!
И г о р ь. Это я, Саша, Игорь.
С а ш а. Ты меня напугал. Что ты здесь делаешь?
И г о р ь. Дожидаюсь тебя.
С а ш а. Почему же ты не поднялся ко мне наверх?
И г о р ь. Лучше здесь. С глазу на глаз. А то у тебя вечно подруги.
С а ш а. Всего одна подруга. Ингрид.
И г о р ь. Все равно.
С а ш а. Что же тебе от меня нужно?
И г о р ь. Поговорить.
С а ш а. Ты обратил внимание, какая сегодня луна?
И г о р ь. Обратил.
С а ш а. Полнолуние. Светло, как днем. Можно читать.
И г о р ь. Если напечатано крупным шрифтом.
С а ш а. Можно, даже если мелким.
И г о р ь. Мелкий шрифт называется петитом.
С а ш а. Это не важно. Ты любишь лунные ночи?
И г о р ь. Когда тепло. Холодные не люблю.
С а ш а. А мне все равно. Сейчас тепло. Тебе не холодно?
И г о р ь. Но холодно. А тебе?
С а ш а. Мне тоже не холодно. Так бы и простояла с тобой всю ночь.
И г о р ь. За чем же дело стало?
С а ш а. За малым.
И г о р ь. Ты на меня сердишься?
С а ш а. Что ты, милый! За что же?
И г о р ь. Ну, все-таки.
С а ш а. Не будем вспоминать. Я так рада, что ты пришел. Я всегда рада, когда ты приходишь.
И г о р ь. Однако время идет. Ты не передумала?
С а ш а. Скажи мне, милый, на что я тебе нужна?
И г о р ь. Я же тебе объяснил.
С а ш а. Только для этого?
И г о р ь. По-моему, вполне достаточно. Тем более что ведь ты сказала, что меня любишь. Ты не берешь своих слов назад?
С а ш а. Не беру.
И г о р ь. Значит, ты меня по-прежнему любишь?
С а ш а (чуть слышно). Люблю.
И г о р ь. Что ты сказала? Почему ты всегда говоришь со мной так тихо?
С а ш а. Люблю.
И г о р ь. Так почему же не хочешь?
С а ш а. Именно поэтому.
И г о р ь. Я уже это слышал. Я совершенно не понимаю. Странная логика. Ты хоть объясни мне как следует.
С а ш а. Сам должен понять. Неужели тебе не понятно?
И г о р ь. Честное слово, непонятно.
С а ш а. Тогда ты действительно какое-то странное исключение из общего правила. (Со вздохом.) Нет, Игорь, не пойду я за тебя.
И г о р ь. Но почему же, почему?
С а ш а. Сам должен понять. А если не понимаешь, то тем хуже для меня.
И г о р ь. Ты говоришь загадками.
С а ш а. То-то и скверно, что для тебя это загадки. Ах, если бы...
И г о р ь. Что - если бы?
С а ш а. Если бы ты... Если бы ты мог понять...
И г о р ь. Что понять? Что? Ты мне хоть подскажи.
С а ш а. Такие вещи не подсказывают.
И г о р ь. А ты подскажи, потому что время идет и все дело может лопнуть.
С а ш а. Нет, нет. Ничего. Ровно ничего. Все ясно. Не ясно лишь одно: зачем я тебе нужна? То есть я понимаю зачем, но я не понимаю, почему именно я, а не кто-нибудь другой. Ведь тебе должно быть все равно. Мало ли девушек?
И г о р ь. Девушек много. Даже больше, чем нужно. И любая будет, конечно, счастлива выйти замуж. Но подходящих - одна, две, и обчелся. Не могу же я жениться без разбора.
С а ш а. Ты говоришь, одна, две?
И г о р ь. Ну, может быть, три-четыре.
С а ш а. Кто же?
И г о р ь. Все свои.
С а ш а. Именно?
И г о р ь. Да ты их небось сама прекрасно знаешь.
С а ш а. Все-таки?
И г о р ь. Ну, скажем, Тамара Лагутинская.
С а ш а. Вот и женился бы на своей Тамаре Лагутинской.
И г о р ь. Не выходит. У нее вирусный грипп. Затяжное дело. А надо решать не позже четверга.
С а ш а. Так что одна - не в счет?
И г о р ь. К сожалению.
С а ш а. А еще кто?
И г о р ь. Кроме тебя?
С а ш а. Конечно, кроме меня. Я ведь не в счет.
И г о р ь. Ну, Оля Огородникова.
С а ш а. А она чем не подходит?
И г о р ь. В принципе-то она, конечно, подходит. Но, во-первых, какая-то она слишком... рациональная. А во-вторых, кажется, у нее уже есть парень.
С а ш а. А тебе не приходило в голову, что у меня тоже уже есть парень?
И г о р ь. Не надо так говорить даже в шутку.
С а ш а. Почему это?
И г о р ь. Потому что ты моя последняя надежда. Если ты не согласишься - я горю.
С а ш а. Я сказала - нет, значит, нет. Не будем к этому возвращаться. А почему бы тебе не поговорить с Ингрид Стуул? Это моя самая близкая подруга, и я тебе ручаюсь, что она вполне годится. Но торопись. Потому что у нее на днях появился один бородатый кубинец в берете и с гитарой, из числа наших практикантов.
И г о р ь. Кубинца я не боюсь. Но ты же сама понимаешь, что жениться на Ингрид теперь мне неудобно.
С а ш а. Почему же?
И г о р ь. Ты, вероятно, уже сказала ей, что я сделал тебе предложение.
С а ш а. Сказала. У нас друг от друга нет тайн.
И г о р ь. Вот видишь.
С а ш а. Но ведь я тебе отказала, и она знает, что ты свободен. Впрочем, должна тебя предупредить, что ты не вполне в ее вкусе.
И г о р ь. Понимаю. Я не кубинец.
С а ш а. Типичный не кубинец.
И г о р ь. Но это все равно. Я бы, пожалуй, взял Ингрид, да как-то неловко.
С а ш а. Не стесняйся, чего там!
И г о р ь. Ладно. Пошутили - и будет. Дело серьезное. Осталось всего неполных два дня. Подумай, Саша. В среду мы расписываемся, в четверг нас начинают оформлять, а через две-три недели мы уже летим. Неужели тебе не хочется побывать за границей, увидеть Африку?
В книгу выдающегося советского писателя Валентина Катаева вошли хорошо известные читателю произведения «Белеет парус одинокий» и «Хуторок в степи», с романтической яркостью повествующие о юности одесских мальчишек, совпавшей с первой русской революцией.
В книгу выдающегося советского писателя вошли три повести, написанные в единой манере. Стиль этот самим автором назван «мовизм». "Алмазный мой венец" – роман-загадка, именуемый поклонниками мемуаров Катаева "Алмазный мой кроссворд", вызвал ожесточенные споры с момента первой публикации. Споры не утихают до сих пор.
В книгу выдающегося советского писателя вошли три повести, написанные в единой манере. Стиль этот самим автором назван «мовизм». По словам И. Андроникова, «искусство Катаева… – это искусство нового воспоминания, когда писатель не воспроизводит событие, как запомнил его тогда, а как бы заново видит, заново лепит его… Катаев выбрал и расставил предметы, чуть сдвинул соотношения, кинул на события животрепещущий свет поэзии…»В этих своеобразных "повестях памяти", отмеченных новаторством письма, Валентин Катаев с предельной откровенностью рассказал о своем времени, собственной душевной жизни, обо всем прожитом и пережитом.
Роман «Хуторок в степи» повествует с романтической яркостью о юности одесских мальчишек, совпавшей с первой русской революцией.
Приключения девочки Жени, в результате которых ей в руки попадает волшебный цветок. Оторвав один из семи лепесток волшебного цветка, можно загадать желание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Издательство Круг — артель писателей, организовавшаяся в Москве в 1922 г. В артели принимали участие почти исключительно «попутчики»: Всеволод Иванов, Л. Сейфуллина, Б. Пастернак, А. Аросев и др., а также (по меркам тех лет) явно буржуазные писатели: Е. Замятин, Б. Пильняк, И. Эренбург. Артелью было организовано издательство с одноименным названием, занявшееся выпуском литературно-художественной русской и переводной литературы.
Документальное повествование о жизненном пути Генерального конструктора авиационных моторов Аркадия Дмитриевича Швецова.