Шёл быстро, но вместе с тем и осмотрительно. Нет, осторожничал я не из-за боязни быть съеденным, ещё до собственного застолья, каким нибудь представителем фауны абсолютно не знакомого мне леса, а совсем по другой причине, в данном случае также не мало важной. Неотвратимо надвигающиеся сумерки заставляли оставлять в памяти ориентиры, по которым можно было бы даже в темноте найти дорогу назад. Вот и приходилось выбирать из многочисленных деревьев, растущих вперемежку с плотными кустами, самые достойные и внимательно присматриваться к ним. Кроме этого отвлекали моё внимание всё также летающие над головой птицы и прочая, относительно мелкая, живность, прогуливающаяся без боязни рядом со мной. Они также заставляли двигаться не в том темпе, в котором хотелось бы, так как их, непривычный для меня, внешний вид, не позволял относится к ним совсем уж беспечно. Возможно по отношению ко мне у них и не было враждебных намерений, но я то об этом достоверно не знаю, а проявлять дружелюбие, лесные жители, никак не пытались, зато размеры свои демонстрировали с полной откровенностью и это настораживало. Надо заметить были они, у некоторых видов, очень внушительные, что вызывало во мне, как минимум, уважение к ним и напрочь отбивало желание приближаться к зверькам на нескромное расстояние. Особенно не понравилась мне встреча, на первый взгляд, с вполне безобидным ужиком, внешне напоминавшим малолетку удава. Пускай он и прополз тихо, и почти незаметно в трёх шагах от меня, но впечатление о себе оставил неизгладимое. Его скромная величавость заставила тут же покинуть реденькие кустики и выбраться на более открытую местность, впрочем, также не отличавшуюся полным отсутствием живых организмов, но хотя бы позволяющую держать их в поле моего зрения.
Снова забредать в кусты, а тем более в лес, желания у меня так и не появилось до самого конца прогулки, да и с возможностями тоже не всё так просто было. Трава на открытом пространстве, кое где, вымахала по пояс, земля местами, несмотря даже на то, что она основательно прогрета солнцем, имела вид вязкого ила, норовящего засосать мои кроссовки после первого же шага по ней и живности: летающей, бегающей и ползающей, даже на этих свободных от лиственной растительности клочках, меньше не становилось. Откуда же тогда могла у меня появиться тяга к обследованию более заросших территорий, если здесь всё так не просто?
Среди прочих поразили меня пчёлы, опылявшие сиренево жёлтые цветочки и пару раз пытавшиеся попробовать на вкус цветастую надпись на моей толстовке. Это же какое количества мёда должно храниться у них в ульях, чтобы прокормить таких монстров зимой? А что будет с тем человеком, которого они, надеюсь по недоразумению, ужалят? Подумать страшно. Обнаружил и стрекоз, достаточно крупной величины, большое количество разнообразных бабочек, яркой окраски и не стандартного, в моём представлении, размера. Попались мне и самую малость разжиревшие синицы, и трясогузки, а вылетевшая прямо из под ног страшная птица, на самом деле оказалась банальной сойкой, похожей на упитанного гуся лишь своими габаритами. К моей радости ни одного крупного животного, за всё это время, рядом со мной так и не появилось. Не обнаружил я и отпечатков их лап, копыт и, что совсем уж странно, на земле полностью отсутствовали следы жизнедеятельности серьёзных представителей лесов и полей. С одной стороны, это не плохо, а с другой возникает вопрос: — «Где они?». Кто то же подвывал недалеко от автомобиля. Я, конечно, не имею огромного желания встретиться в лесу с кем нибудь крупным, да и до этого дня никогда его не имел, но в данной ситуации не мешало бы одним глазком взглянуть, лучше издалека, на какое нибудь животное из списка тех, что приводят при встрече в восторг и тихий ужас. Ну хотя бы для того, чтобы понимать, как далеко от этого представителя фауны нужно держаться и существует ли возможность, в случае чего, унести от него ноги.
Обратно повернул так же решительно, как и отправился на разведку. Стоило мне только впереди себя обнаружить целую цепочку не высоких холмов, густая растительность которых плавно спускалась в узкие проходы между ними, как я тут же понял, пора возвращаться. Преодолеть такое препятствие и в светлое время суток было бы не просто, а сейчас, когда дневное светило, спрятавшееся за кронами стоящих поодаль деревьев, окончательно ухудшило обзор и вовсе не стоит пытаться этого делать. Обходить же эти пригорки пришлось бы очень долго, так как ни начала их, ни конца мне не видно.
До костра добрался лишь в быстро вползающих и плотно оседающих на землю сумерках, которые в незнакомой и не очень приветливой местности можно с лёгкостью приравнять к полной темноте глубокой ночи.
— Ну ты где шляешься? Давно всё готово. Я даже попробовать уже успел — недовольно проскрипел Степан Сергеевич и поинтересовался: — Ну как, нашёл чего?
— Не а — ответил я ему коротко и очень правдиво. — Голяк. Ни дороги, не построек. Только местами муть какая то под ногами. Такое впечатления, что внизу, вода плещется, как на болоте. Не доводилось по такому хаживать?
