Попробуй ее сжечь! - [8]

– Ага, – сказала Юля. – Шикарно смотрится.

Она повернула кран-смеситель, вода гулко полилась в ванну. И тут до Юли донесся приглушенный, но всё-таки весьма мощный Маринин визг.

Оставив ванну, Юля по лестнице чуть ли не взлетела на второй этаж. Распахнула дверь в спальню.

– Что случилось?!

Марина стояла у старинного зеркала белая, как мука высшего сорта.

– Зеркало, Юлька… Паук!

Юля подошла и посмотрела на зеркало. Ничего особенного. Никакого паука нигде не было видно. Вероятно, он до смерти испугался Маринкиного визга и почел за лучшее скрыться бегством.

– Нет никакого паука, – сердито сказала Юля подруге. – Что ты как маленькая!

– Был паук, – стояла на своем Марина. – Огромный просто. Черный. Мохнатый. Я перед зеркалом стояла, а он откуда-то на ниточке спустился…

– На паутинке.

– Что?

– На паутинке. У пауков нет ниточек, одни паутинки.

– Паутинка, ниточка, какая, на фиг, разница! Главное, он повис у меня перед глазами и лапами шевелит.

– А дальше?

– А дальше я заорала.

– А паук что?

– Он на подзеркальник прыгнул. И веришь, Юлька, он прямо в зеркало влез. Прямо туда!

Марина дрожащим пальчиком указала куда. Юлька всмотрелась пристальнее.

– Там нет ни трещины, ни щели, – резонно сказала она. – Паук не мог туда проскочить. Если он только не какой-нибудь фантастический паук, который ходит сквозь зеркала и стены… Успокойся, Маринка. Ой! У меня же ванна наполняется! Чур, ты моешься после меня!

Юля скоренько переоделась в купальный халатик, взяла свои полотенца и прочие банные принадлежности и поскакала к двери.

– Юль! – остановил ее жалобный возглас. – Я боюсь оставаться одна.

– Прекрати эти глупости, Маринка, – строго сказала Юля и даже поразилась взрослости своего голоса. – У тебя глюки от переутомления. Сейчас вымоемся, потом поужинаем, и спать. И никакие пауки тебе больше не будут мерещиться.

– Но он был, был!

– Ага. А еще здесь был Джонни Депп и давал тебе автограф, – хмыкнула Юля и принялась спускаться. Джонни Деппом она очень правильно вернула подругу к реальной жизни. Джонни Депп был Марининой платонической любовью, и стоило ей переключиться на его многочисленные таланты и достоинства, как никакие пауки, а также торнадо, землетрясения и маньяки Марине были не страшны. Так что теперь Юля могла за нервную систему подруги не опасаться.

Юля выкупалась, спустила воду и принялась набирать ванну для Марины. Приятная расслабленность и довольство жизнью заключили ее в свои объятия. Юля по натуре была оптимисткой и в любой ситуации могла найти нечто приятное для собственного бытия. Сейчас ее даже радовало отсутствие тетушки. Как славно, что этот вечер они с Мариной проведут вдвоем, попивая чай на террасе и вдыхая аромат здешних цветов, а не отвечая на бесконечные тетины вопросы насчет университетской жизни, видов на будущее и подобного прочего.

– Маринка! – крикнула Юля. – Иди, я тебе ванну набрала! А я пойду ужин готовить! Маринка! Ты что, опять паука обнаружила?!

– Угу-гу-у-у-у! – ответило Юле утробное жутковатое эхо.

По спине девушки пробежал холодок. Наша героиня, безусловно, была героиней храброй и не подверженной неврастении, но в десять часов вечера, да еще после ванны, нервы расшалятся даже у святого, если он в ответ на свои вполне нормальные слова будет получать такой вот малопристойный вой.

– Я сейчас кому-то сверну шею, – пообещала Юля, заматывая свои длинные мокрые волосы махровым полотенцем. – Сейчас все здешние укальщики и угугукальщики у меня начнут обливаться горючими слезами. Маринка! В последний раз зову!

– У-у-у-у-у-у-у! – заметалось по всему дому.

– Так, – поджала губы Юля и решительно взяла в руку тяжелый флакон с шампунем.

В комнате на втором этаже Марины не оказалось. Юля на всякий случай, смеясь сама над собой, заглянула в платяной шкаф, но там обретались только их с Мариной платьица, блузочки и джинсы.

– Маринку утащили привидения, – пробормотала Юля и спустилась.

Привидения оказались ни при чем. Марина обрелась в кухне, где она самозабвенно уплетала зефир.

– Чудо ты мое, – сказала подруге Юля. – Я тебя по всему дому ищу, зову.

– Я не слышала, как ты меня зовешь.

– Ой, хватит врать! А выл кто?

– Выл? Это не я!

– Маринка, врешь ты неубедительно и вяло. Ну конечно, это выли местные призраки. Иди-ка ты мыться. И хватит лопать зефир, ты потолстеешь! На ужин скормлю тебе один кефир!

Маринка хихикнула и отправилась купаться. Юля включила свет на кухне (сумерки стали уже совсем плотными), поставила на плиту чайник и принялась тщательно изучать содержимое холодильника. Через минуту она уже была с добычей – диетический творог «Поющая корова», сливки «Щедровские» и упаковка йогуртов местного производства. Под нехитрую песенку чайника Юля символически сервировала стол, и тут ей взбрело в голову выйти в сад – сорвать два-три цветка, чтобы украсить ими их скромную вечернюю трапезу.

Юля не стала переодеваться, а вышла на крыльцо в купальном халате. Щедровский вечер окутал ее теплом, уютным и мягким, как плюшевая игрушка. Юля обошла дом и попала в сад. Здесь было совсем темно, но в этой темноте белели звездочки душистого табака, пышные шапки флоксов и гортензий, гордые венчики королевских белых лилий. Юля сделала еще несколько шагов (трава нежно и шелковисто щекотала ее ноги) и попала в розарий.