Понтийское царство - [143]
Однако такой подход кажется невероятным. Получается, что на 49/50 и 50/51 гг. н. э. и два-три следующих года приходятся едва ли не все монетные выпуски царя. Непонятно, почему в означенные годы он бил монету как со своим титулом, так и без него. А ведь монеты с 18 годом эры Трифены и без имени и титула Полемона, согласно логике Бальдуса, относятся к 50/51 г. и трудно объяснить, почему в предыдущий год - 49/50 г. н. э. = 17 год эры Трифены = 12 год эры Полемона уже появились монеты с портретом самого Полемона II, его полным именем и титулом на аверсе, бюстами Клавдия, Нерона (13 г. эры Полемона II = 50/51 г. н. э.) и Трифены без имени и титула на реверсе.
Нельзя пройти мимо и одного из кизикских декретов, в котором упоминается происхождение Антонии Трифены. Он датируется 18/19- 29 гг. н. э.[62] и там она названа "дочерью царя Полемона и царицы Пифодориды" (IGR. IV. 144). Если сопоставить его с вышеупомянутой надписью из Смирны в честь Зенона, брата Трифены, поставленной при жизни Пифодориды, то в отличие от первого в последнем документе ее имя предшествует имени мужа. Следовательно, декрет из Кизика может быть датирован после смерти Пифодориды и поэтому ее имя упоминается в том порядке, в каком ему надлежит быть согласно практике упоминания предков. Это заставляет критически отнестись к высказанной Бальдусом точке зрения и принять расчеты Рейнака относительно дат смерти Пифодориды, правления Трифены и прихода к власти Полемона II.
О том, что происходило в Понтийском царстве после смерти Пифодориды и до вступления на царство в 38 г. н. э. Полемона II, сведений нет. Мы располагаем только монетами с портретом и титулатурой Антонии Трифены на аверсе, ее сына Полемона без титула на реверсе, датированными 17 и 18 годами ее эры = 38/39 и 39/40 г. н. э. (WBR. I². 1. N 22-23; рис. III. 11), и изображением, Полемона II с царским титулом на лицевой стороне и Трифены с титулом царицы на оборотной (Ibid. N 24; 27-28) (рис. III.13) или с ее именем и титулом без портрета и дат (Ibid. N 25-26) (рис. III.12). Имеется еще свинцовая тессера с полным именем Антонии Трифены и скипетром на лицевой стороне и буквой А-1 на оборотной, которую относили либо к первому году правления Трифены в Понте в 22/23 г., либо ко времени ее жречества в Кизике[63]. Об этом факте из жизни дочери Пифодориды свидетельствует серия кизикских декретов, принятых в честь Трифены и ее сыновей, посаженных на царства Калигулой в 38 г. н. э. Согласно первому (до 29 г. н. э.), Трифена приняла на себя обязанности жрицы Ливии Августы и хотя сама отсутствовала, выделила средства на Панафинейские празднества и пропитание их гостей и участников, за что удостоилась постановки щита с ее изображением в храме Афины Паллады (IGR. IV. 144). В другом декрете (38/39 г. н. э.) говорится о прибытии в Кизик Трифены вместе с назначенными на царства Калигулой сыновьями Реметалком III и Полемоном II с целью отпраздновать там священнодействия в честь обожествленной сестры Калигулы Афродиты Друзиллы, учрежденные ее жрицей Антонией Трифе-ной. Далее в декрете сказано, что "Трифена, считая этот город (Кизик. - С. С.) родиной, здесь водружает очаг дома и благополучие жизни, дабы сорадоваться неукоризненному царствованию детей". Ниже еще раз подчеркивается, что Трифена решила ради сыновей облагодетельствовать Кизик своим пребыванием (IGR. IV. 145 = Syll.³ 798). В следующем декрете, также относящемся к 38/39 г. н. э., речь идет о благодеяниях Трифены кизикцам: она выделила большие средства на восстановление древних каналов между гаванями города и на закупки провианта тем, кто был занят на строительстве, освятив все это именами Августа, Агриппы и Гая Калигулы, блюстительницей храма которого она являлась (IGR. IV. 146 = Syll.³ 799).
В четвертой надписи, связанной с предыдущей, говорится о постановке Трифеной, "дочерью и матерью царей и самой царицей", статуи Посейдона Истмийского в ознаменование восстановления каналов (IGR. IV. 147). В пятой, наиболее фрагментарной из всех, упоминается некий Секст Юлий, происходивший из дома фракийских династов и родственник "царицы Антонии Трифены". Предполагается, что надпись была поставлена после 38 г. н. э. в честь внука Рескупорида III, династа Фракии, и Антонии Трифены[64]. Однако в ней, по нашему мнению, упоминается Секст Юлий Котис, сын династа Фракии Рескупорида III, брат царя Реметалка II, а также Антония Трифена, названная "дочерью и матерью царей", как в декрете IGR. IV. 147, что свидетельствует о появлении надписи после 37/38 г. н. э. (IGR. IV. 148). Примечательно, что в надписи сохранился царский титул Антонии Трифены, поэтому мы полагаем, что даже после назначения в Понт царем ее сына Полемона II и нескольких лет его правления там (кизикская надпись датируется между 37/38-49 гг. н. э.) Трифена по-прежнему сохраняла царский сан и титулатуру, которые перешли к ней после смерти матери Пифодориды, и закрепились за нею на протяжении двух десятков с небольшим лет самостоятельного царствования в Понте[65].
Таким образом, серия кизикских декретов показывает, что Трифена во вдовстве (ее муж Котис был убит в 19 г. н. э.) вовсе не проживала в Кизике, а лишь оказывала ему благодеяния, периодически наезжая туда для исполнения почетных литургий. Царский титул она носила до и после того, как в 37/38 г. ее сын был возведен Калигулой на царство в Понте, что совпадает с ее монетами с портретом Полемона II без титула и эрой ее правления. В трех первых кизикских надписях Полемон II не назван царем, а четвертая, самая поздняя уже величает его таковым, поэтому в 37-40 гг. он, очевидно, не имел царского титула, так как им обладала только его мать, которая отсчитывала годы своего правления после смерти Пифодориды в 22/23 г. н. э. Отсюда вытекает, что это она официально считалась царицей Понта. Однако, как в таком случае понимать указание второго кизикского декрета, что Полемон II и его братья Реметалк III и Котис IV получили царства не по наследству, а по желанию императора Калигулы, их совоспитанника? Ведь в том случае, если на престоле Понта в качестве полноправной царицы находилась его мать, то отпала бы необходимость в приведенной фразе декрета. Все это заставляет предложить следующее объяснение ситуации в Понте после смерти Пифодориды.
