Понаехавшие - [58]

Аналогичную технологию успешно используют кавказские таксисты - в их дребезжащую, неухоженную и слишком жарко натопленную машину ты иногда залезаешь словно под каким-то гипнозом, хотя при этом рассудком прекрасно понимаешь, что русский шофер в следующей же притормозившей иномарке довезет тебя быстрее, комфортней, дешевле и молча. Но что-то тянет тебя именно в облупившееся кресло к кавказскому извозчику, который хоть и становится все более повсеместным явлением в мегаполисах, но все равно каждый раз не то чтобы удивляет тебя, но интригует, соблазняет не своей гипертрофированной галантностью, но возможностью ощутить как будто дуновение южного ветра из какой-то другой, по-другому устроенной реальности, с другими понятиями, ценностями и неписаными законами. Слушая рассказы такого шофера о его многочисленной семье или отвечая на его расспросы, замужем ли ты, которые неизбежно закончатся приглашением из серии «туда-сюда, потанцуем» (цитируя один из принципиальных для формирования в советском женском подсознании образа кавказца фильм «Мимино»), привычно отшучиваешься от дежурных приставаний, но при этом пытаешься мысленно представить картинку: как живет, где спит, что ест, как проводит свободное время этот человек, попавший в Москву из совершенно другого мира? И какие такие коврижки выманили его из привычного окружения в неуютную враждебную среду, в которой он, несмотря на свое сомнительное и бесправное положение, продолжает сохранять бодрость духа, приподнятое настроение и повышенный тонус, так контрастирующий с повадками вечно недовольных и издерганных аборигенов? Какова, так сказать, цель его приезда, кроме, понятное дело, геноцида русского народа, которым экстремисты считают браки русских женщин с кавказцами?

Сами же наши женщины этому геноциду все чаще идут навстречу. Двадцатилетней студентке университета родители вряд ли разрешат выйти замуж за кавказца, и никакие «мерседесы», нажитые на цветочной торговле, этот матримониальный снобизм победить не смогут. Но есть достаточно взрослых женщин, самостоятельно принимающих решения, которые не видят оснований особенно гнушаться гостями с юга. Таким бракам если и может что-то помешать, то не общественное порицание и всякие геополитические соображения, а разве что привычка нашей женщины к матриархату, к которому чаще склоняются любовные или семейные отношения между русскими. По инерции беря ответственность и доминирующую роль на себя, наша бой-баба может быть неприятно поражена, как легко ее обходительный и любезный кавказец, преданно заглядывавший ей в глаза, вдруг проявляет свой джигитский норов, который он до поры до времени маскировал, как лазутчик на чужой территории, разведывающий обстановку.

Кавказец, даже самый тщедушный и затюканный с виду, и уже почти вроде бы одомашненный, по самым непредсказуемым причинам может вдруг взорваться так, что и привыкшая останавливать коней на скаку русская женщина не сразу найдется, как противостоять этой внезапно взыгравшей дикой стихии. Дело, конечно, не в том, кто громче орет на кухне: в традициях горцев, скорее наоборот, сдержанность и минимальное проявление агрессии на вербальном уровне, но он и молча умеет посмотреть на тебя так, что понимаешь: в случае, если вдруг встанет вопрос, зарезать тебя или нет, рука мужчины не дрогнет.

Иногда такое впечатление складывается не оттого, что кавказец действительно уже где-то подсознательно точит на тебя свой кинжал, а из-за аберрации русского женского восприятия, в котором всегда сохраняется элемент настороженности, даже если отношения зашли уже достаточно далеко или вообще были зарегистрированы официально. К кавказскому мужу, поселившемуся у тебя в московской квартире, все равно невозможно относиться точно так же, как к русскому, - русского мужа женщина знает, как облупленного, и с порога может определить, почему, где и с кем он задержался после работы. Непроницаемый же кавказец даже спустя годы может остаться для русской жены немножко чужим и загадочным, даже если зарекомендовал себя в качестве мужа гораздо лучше всех встречавшихся соотечественников.

А такое действительно случается: более или менее ассимилировавшиеся в России, оформившие регистрацию, заведшие какой-никакой скромный бизнес вроде цветочных ларьков или шиномонтажа грузины, армяне и азербайджанцы, с точки зрения домовитой женщины, которой муж нужен прежде всего как помощник по обустройству семейного гнезда, куда предпочтительней, чем русский мужчина, для которого вынести мусор - подвиг. Кавказец же не только любит налаженный быт, но и лично не брезгует его налаживать: у него обычно прекрасно подвешены руки, он, как правило, отлично готовит и с удовольствием занимается с ребенком, особенно если это мальчик. В общем, масса плюсов у кавказского мужа, а минус только в том, что если кавказский хозяин полюбил ваш дом, прижился в нем и решил считать его своим, то это уже не ваша квартира, а опять же Кавказ в миниатюре, и вести себя здесь по-русски неуместно, да и не очень получится, если вы не хотите войны, такой же бесконечной и кровопролитной, как вся история русско-кавказских отношений.