Помощь разведенным родителям и их детям: От трагедии к надежде - [15]

А вот другой пример. Стефану девять лет. Отец ушел две недели назад, с тех пор в доме идут разговоры лишь о том, что кому принадлежит и кто за что должен платить. И снова, и снова — кто виноват? Стефан зол на обоих — они считают себя такими важными! А о нем все забыли. Но это все же не совсем так. У Стефана есть дедушка. Раньше тот был просто занимательным старым господином, курящим трубку, непременным атрибутом их жизни, и не более. Теперь дедушка стал часто наведываться только затем, чтобы поиграть с внуком. Он утешал его по поводу «постыдного» происшествия — Стефан пару раз обмочил постель, понимал гнев ребенка, объяснял понятными ему словами, как это бывает, когда люди любят друг друга, а потом вдруг не хотят больше быть вместе. Мальчик неожиданно нашел в дедушке друга с отеческим пониманием, для которого он, Стефан, был важнее всех взрослых и который возвращал ему добрую долю потерянного было доверия к самому себе. Но об одном не мог мальчик говорить даже с дедушкой — о своем предстоящем дне рождения — первом после развода. Зачем ему теперь его любимый торт и всякие там подарки, если мама, в последнее время такая раздраженная, все равно будет выглядеть больной и оскорбленной.

День рождения начался, как и ожидалось. Стефан никого не приглашал, и в классе его никто не поздравил. От учительницы он получил несколько замечаний, поскольку был рассеян в этот день больше обычного. Может быть, вечером придет дедушка, это немного скрасило бы сегодняшний день. Когда Стефан пришел домой, дедушки не было. На столе стоял его любимый торт, и мама что-то говорила ему, но он даже не слушал. Сквозь слезы видел он в углу какой-то огромный пакет, что-то вроде плохо упакованных санок. Вдруг пакет зашевелился и из-за стола вынырнул — папа! Стефан закричал от радости и через несколько минут оба сжимали друг друга в объятиях. Это был чудесный день! Папа подарил ему такой маленький аппаратик и объяснил, как при его помощи он может в любой момент дать папе знать, чтобы тот позвонил ему. Потом они — вместе с мамой — поехали смотреть папину новую квартиру, чтобы показать Стефану дорогу. На двери одной комнаты висела табличка, на которой было выгравировано: «Стефан». А в комнате стоял самый лучший в мире детский велосипед, к которому была прикреплена записка: «От мамы и папы, которые всегда будут тебя любить».

Так для Магдалены и Стефана самое трудное осталось позади. Их жизнь изменилась, но они почувствовали, что она продолжается. Способность родителей понять боровшиеся в детях чувства гнева, страха, печали сыграла решающую роль. Дети вынесли из всех испытаний, пожалуй, даже нечто полезное для себя[6]. Мать Магдалены хорошо понимала зависимость дочери, а Стефан нашел в своем дедушке человека, временно заменившего ему родителей. Тот противопоставил потерям развода новые дружеские отношения. Но и родители наконец поняли, что сын очень нуждается в их любви.

А главное, оба ребенка нашли возможность обсуждать обстоятельства и причины развода, а также свое будущее — Магдалена с матерью, а Стефан с дедушкой. И это в большой степени сгладило их чувства вины и страха.

Взрослые сумели оказать детям эту столь необходимую неотложную первую помощь. Они поняли боль своих детей и отнеслись к ней серьезно, они не ждали от них, что в столь необычной ситуации те будут вести себя как ни в чем ни бывало. Родители знали своих детей как в общем хорошо воспитанных, зрелых, честолюбивых и достаточно самостоятельных, но они не настаивали на проявлении всех этих качеств там, где сама жизнь перестала быть тем, чем была прежде.

К сожалению, такие примеры далеко не типичны. Чаще бывает совсем иначе. И начинается все уже с ключевого момента — с сообщения ребенку о свершившемся или предстоящем разводе. У большинства детей это сообщение вызывает шок. Даже если они и были на протяжении долгого времени свидетелями безобразных скандалов, но они надеялись, а вдруг все еще наладится. Родители, как уже говорилось, боятся сообщать ребенку о разводе, потому что воспринимают его реакцию как упрек. Они боятся также потерять его любовь, особенно те, кто был инициатором развода. А те, кто развода не желал, часто стремятся выставить перед детьми второго супруга как злого, ненадежного человека: «Объясни ты это ребенку!», а ребенку: «Ты знаешь, я не хочу развода, это все твоя мать (отец)!»

Чувство вины и страх перед потерей любви вынуждают родителей давать слишком короткие объяснения, которые, по сути, ребенку ничего не объясняют. И чем слабее реакция, тем спокойнее сердце родителя. Вот что пишет Фигдор: «Это просто потрясает, как часто между родителями и детьми возникает своего рода «коалиция отрицания» — тенденция родителей принизить или вообще отрицать значение развода для детей встречает со стороны ребенка такую же готовность к отрицанию, которая должна помочь ему смягчить конфронтацию с ужасным событием... Беззвучно сигнализирует мать ребенку: «Пожалуйста, пожалуйста, не отчаивайся. Покажи мне, что все не так уж плохо!» И этого бывает достаточно, чтобы настолько усилить тенденцию отрицания у ребенка, что в конце концов мать начинает принимать желаемое за действительное».