Помор - [71]
Фёдор крепко зажмурил глаза и поклялся себе, что вернётся. Обязательно! И воздаст…
На ранчо Гонта помора осмотрел тамошний лекарь, по совместительству коновал, и перевязал заново. Крепкие ребятишки, щеголявшие потёртыми «кольтами» в кобурах, небрежно затащили Фёдора в крытый фургон, и тот сразу же укатил.
Дорога была тряская, и, куда она вела, Чуга не ведал, пока не почуял сырые запахи моря — потянуло солёной влагой, йодом и гниющими водорослями. Под колёсами загрохотали гулкие доски причала, послышались грубые голоса матросни.
В фургон заглянул шкипер с испитым, заросшим щетиной лицом. Улыбнулся щербатым ртом и прошепелявил:
— Вылазь! Приехали!
Гоготнув своей же немудрёной шутке, он подозвал пару матросиков, и те, покряхтывая да поругивая Фёдора за «раскормленность», сволокли помора на причаленную шхунку — неказистый, но крепенький кораблик.
Чугу заперли в тесной каютке, и вскоре до него донёсся топот ног по палубе — шхуна отплывала.
Немного погодя качка усилилась — точно, в открытое море-океан вышли.
Дверь с треском распахнулась, и внутрь протиснулся шкипер. В руке он сжимал револьвер.
— Привет узникам! — хмыкнул он и выглянул в дверь: — Заходь, заходь…
В каюту проскользнул темнокожий матрос с грязной холщовой сумкой, в которой брякали железки.
— Закуём тебя в кандалы! — ухмыльнулся шкипер. — Только не дёргайся, ладно? А то я обещал боссу, что доставлю тебя целым и невредимым. Но, если что, дупло в твоей башке такое проделаю, что белке хватит поселиться. А оно тебе надо?
— Нет, — разлепил губы Чуга.
— Вот и я о том же! Мунго, приступай…
Негр, боязливо поглядывая на Фёдора, достал нож и вспорол кожаные ремешки, стягивавшие помору запястья и щиколотки. Чуга с облегчением пошевелил ногами, и револьвер в руке капитана тут же вздёрнулся.
— Ты сиди, сиди!
— Да сижу я, сижу…
Мунго подкатал помору штанины и надел ножные кандалы. Быстро и ловко заклепал их, приковав отдельной цепью к ножке топчана, крепко принайтованного к полу. Потом пришла очередь ручных оков, и чернокожий с облегчением покидал инструменты в свою торбу.
— Отдыхай! — хмыкнул шкипер.
— Тебя как звать хоть? — спросил Фёдор.
— А зачем тебе? — ответил кэп вопросом, но всё же сказал: — Ну Шон я.
— Куда следуем, Шон?
— В Масатлан.[154] А дальше тебе «светит» дальняя дорога и казённый дом! Хе-хе…
— Куда дорога?
— До поместья сеньора Гонта.
— И где же сеньора Гонта угораздило поселиться?
— В Чихуахуа, — усмехнулся Шон. — Это пустыня такая. Уж чего в ней сеньор Гонт нашёл, я не знаю, но тебя живо в курс дела введут! Хе-хе…
— Спасибочки, обнадёжил! — фыркнул Фёдор. — И долго нам покорять морские просторы?
— Да недельки две. Хотя… Может, и пораньше управимся. Смотря какой ветер подует.
— Ясненько… Свободен, шкип.
— Вот наглец! — Шон затрясся от смеха. — Извини, не могу того же сказать и тебе! Тео вроде?
— Вроде.
— А вот есть такой ганфайтер, Теодор Чуга…
— Я это.
— Ух ты! — подивился шкипер. — Первый раз живого ганфайтера вижу.
— Ну и повезло ж тебе…
— Да уж. Ладно, отдыхай, колодник. На ужин — жареная камбала. И кофе!
Шон покинул каюту-темницу, грюкнул засов, скрежетнул ключ в замке. Фёдор без сил откинулся спиной на переборку и закрыл глаза, чтобы не видеть своё узилище. Попался как мышь…
…Когда по левому борту показался гористый остров Санта-Барбара с каменистыми, обрывавшимися к воде берегами, Чугу вывели на палубу — подышать.
Было удивительно тепло, вода отливала яркой зеленью. Вдалеке открывался берег, поднимавшийся к вершинам Санта-Моники, — пильчатая линия хребта ясно вырисовывалась на синем небе. Благословенная земля!
Звякнули кандалы, и Фёдор мигом вернулся к суровой действительности.
— За борт не вздумай сигать, — предупредил Шон, стороживший пленника, а заодно гревшийся на солнышке. — Цепи размаху не дадут, а на дно потянут.
— Уж больно водица студёна, чтобы купаться, — проворчал Чуга.
Шкипер захихикал, шутливо грозя Фёдору револьвером.
Помор отвернулся к морю. Подышать хоть…
Злобы, а тем более ненависти к своему тюремщику он не чувствовал. При чём тут Шон? Капитан всего лишь выполняет хозяйский наказ… Но всякая тюрьма не замками слаба, а сторожами. Только вот какой ключик к Шону подобрать, когда золотого нет?..
— Ну всё, — бодро сказал шкипер. — Марш в каюту, а то обдышишься, хе-хе…
И Чуга молча вернулся в каюту-камеру. Вечером, перед ужином, запалил огонёчек медной керосиновой лампы.
Господи, какое время тягучее… Когда ты при деле, часы и дни словно сами по себе пропадают, не успеваешь ничего, злишься даже: опять потёмки? Только же рассвет был и снова темень!
А вот когда ты в цепях, время словно на волю вырывается, тянется и тянется, разматывая бесконечный клубок минут. Ждёшь-ждёшь какого-то предела, и чудится тебе, что уж сутки прочь. А глянешь на небушко — солнце только-только на полудень вскатывается…
…На исходе второй недели плавания шхуна вышла к Масатлану — зачуханной рыбацкой деревушке, которую немцы-эмигранты с успехом превращали в портовый городок.
Шон переложил руль, проводя корабль между живописных островов, и причалил в районе набережной Малекон.
На пристани шхуну уже ждали несколько человек, мексиканцы разбойного виду, — роскошные усы топорщатся, глаза сверкают из-под громадных сомбреро, бархатные курточки патронташами перекрещены, а за кушаками алого шёлку револьверы засунуты. К нам не подходи!
Несколько лет Михаил Гарин, инженер-айтишник из 21 века, живет в 70-х годах века двадцатого. Пишет компьютерные программы, совершает открытия, чуть ли не мешками посылает в Политбюро «подметные письма», скрывается от спецслужб нескольких стран… Но вот наконец минимальный план выполнен – СССР уверенно встал на новый курс, изменения во внешней и внутренней политике государства меняют русло истории, распад страны перестает маячить «на горизонте». А для Миши наступило время задуматься о собственном будущем, проанализировать свои ошибки и достижения, составить новый план – теперь уже максимальный, ведущий Советский Союз к вершинам прогресса, к построению самого настоящего коммунистического общества.
Продолжение популярного цикла, начатого романами «Целитель. Спасти СССР!» и «Целитель. Союз нерушимый?». Михаил Гирин, по собственному желанию очутившийся в «эпохе застоя», ведет двойную жизнь – открытую для всех и тайную. Примерный школьник Миша учится в 9-м классе, ходит на субботники и занимается техническим творчеством, а вечером спасает своих и убивает врагов, шлет шифровки в КГБ, рассказывая о том, что будет, о тех, кто предаст и кто останется верным Советскому Союзу до конца. За Мишей Гириным идут по пятам КГБ, «Моссад» и ЦРУ, но ему пока что удается уйти от погонь, скрываясь под разными личинами.
Антон Лушин, простой работяга и поисковик, отправляется в очередную экспедицию для розыска тел павших красноармейцев. На месте массовой гибели людей от вражеской воздушной бомбардировки Антон видит прозрачную завесу, через которую проникает в прошлое, в самый разгар боев за Ржев весной 1942 года. Выдавая себя за однофамильца – политрука, погибшего при атаке «Мессершмитдта», Лушин отправляется на передний край. А там идут тяжелейшие бои за Ржевский выступ, где Красная Армия несет огромные потери. Сумеет ли политрук из будущего переломить ход боевых действий хотя бы на участке своей роты? Или для изменения истории достаточно всего лишь сохранить жизни доверившихся ему бойцов?
НОВЫЙ военно-воздушный боевик от автора бестселлеров «Позывной: “Колорад”», «Позывной: “Москаль”» и «Диверсант №1». Наш современник становится лучшим асом Сталина. Заброшенный на Великую Отечественную, «попаданец» переламывает ход войны.Но после Победы над Гитлером ему предстоит новый бой – теперь уже на Тихом океане, против бывших союзников-американцев и под новым позывным: «Варяг».Ему суждено громить военно-морские базы в Перл-Харборе и Скапа-Флоу, бомбить Стамбул, Лондон, Лос-Анджелес, Нью-Йорк и лично арестовывать «поджигателя войны» Черчилля.Но сможет ли лучший «сталинский сокол» спасти Крым от американских «Летающих крепостей», несущих атомную бомбу?..
Бывший командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский в старости очень переживал главное поражение своей жизни – сдачу врагу Севастополя. Сдачу в тот момент, когда еще не все возможности для обороны были исчерпаны. Но судьба дала ему редкий шанс исправить свои ошибки – он может вернуться в прошлое, за день до начала Великой Отечественной войны. Подготовить флот и главную базу к обороне, не допустить потери Севастополя и Одессы. Сумеет ли адмирал воспользоваться предоставленным шансом? Воевать, а не прятать корабли в укромных бухтах! Самому искать боя, нападать и атаковать врага, без пощады и жалости! Вести Черноморский флот курсом к Победе!
Он не такой, как все. С виду – моложавый «предпенсионер», головастый инженер-программист, с вызовом именующий себя «совком». Но это с виду… Михаил Гарин «по совместительству» – целитель. Он может помочь там, где официальная медицина бессильна. Гарин скрывает свои сверхспособности, спасая людей лишь тогда, когда совесть не позволяет пройти мимо. И еще у Михаила Петровича есть две мечты – исправить постыдные ошибки, допущенные в прошлом, и спасти СССР. И вот сбывается первая мечта… Мише Гарину снова шестнадцать, а на дворе – 1974 год.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
Великая Римская империя. Третий век от Рождества Христова.Пройдет еще сто лет — и тысячелетний Рим падет.Станет лакомой добычей для полчищ варваров.Но сейчас Империя еще достаточно сильна…И способна защитить свои границы.
Первый век нашей эры.Северная граница Великой Римской империи.Лагерь Пятого Македонского легиона. Восемь новобранцев, зачисленных в разведчики, — «спецназ» Древнего Рима.И лучший из них — Гай Приск. Новичок, владеющий мечом не хуже ветерана.В прошлом новобранцев много тайн. В настоящем — суровые будни Легиона, жестокие схватки с варварами-даками.А в будущем…Может быть, слава, почет, власть… Но наверняка — война. Последняя победоносная война Великого Рима.Война за золото Дакии.
Обескровив дружину князя Юрия в сражении на реке Воронеж, полчища хана Батыя стремительно продвигаются к Рязани. Вторжение началось. Уже рыщут передовые отряды татар по землям княжества. Осажден Пронск, горят Белгород с Ижеславлем. Вокруг самой Рязани все туже сжимается кольцо окружения. В последний момент князь Юрий отправляет за помощью в Чернигов посольство во главе со своим братом Ингварем. С ним едет и боярин Коловрат с небольшой дружиною и тайным наказом. Слишком уж много подозрений вызывает Ингварь, сам желающий стать властителем княжества. Нависшая над Рязанью угроза не пугает остальных князей Руси, занятых своими распрями.
Крепкий парень Олег Сухов, кузнец и «игровик», случайно стал жертвой темпорального эксперимента и вместе с молодым доктором Шуркой Пончиком угодил прямо в девятый век… …Где их обоих моментально определили в рабское сословие. Однако жить среди славных варягов бесправным трэлем – это не по Олегову нраву. Тем более вокруг кипит бурная средневековая жизнь. Свирепые викинги так и норовят обидеть правильных варягов. А сами варяги тоже на месте не сидят: ходят набегами и в Париж, и в Севилью… Словом, при таком раскладе никак нельзя Олегу Сухову прозябать подневольным холопом.