Помор - [68]
— Федь, уходите! — послышался звонкий голос Натальи. — Мы с дядей вас прикроем!
Сердясь и радуясь, помор подбодрил коня. А тот и рад был уйти с линии огня, не нравились ему звуки стрельбы и вся эта недобрая кутерьма.
Одолев довольно крутой склон, вся семёрка встретилась на солнечной прогалине. Костромитинов выглядел несколько смущённым.
— Не выдержал я такого оборота, — проворчал он, — противное это дело — бегать от всякой шантрапы… Сперва-то нам чёрные двойки выпали, а теперь выходит флеш-рояль!
Чуга, глаз не сводивший с раскрасневшейся Натальи, выглядевшей прехорошенькой девой-воительницей, замедленно кивнул. Он старательно отводил взгляд от её ног, обнажившихся выше колена, но глаза плохо слушались…
Выехавший на открытое место Танух вскинул винтовку и терпеливо ждал появления врага. Дождался, пока сунется самый нетерпеливый, он же глупый, и нажал на спуск.
— Попадать, — удовлетворённо сказал индеец.
А Фёдор будто опомнился.
— Уходим! — крикнул он.
— Я впереди! — бодро сказал Пётр Степанович. — Тутошние места я знаю как свой дом!
Пропустив всех вперёд, Чуга двинулся замыкающим, время от времени постреливая. Большого урона живой силе противника он не нанёс, но дал понять, что погоня может и похоронами обернуться.
Перевалив холмы и выехав на небольшую равнинку, беглецы стали поспешно пробираться к горам. Тут, если не поторопиться, станешь лёгкой добычей — вакерос Большого Пако получат хоть и маленькое, но преимущество: те, кто убегают, окажутся как бы внизу, а те, кто повыше, примутся истреблять их со всеми удобствами.
— Поднажмите! — надсаживаясь, крикнул Костромитинов.
Лошади пустились в галоп, пуская за собой плотный пыльный шлейф. Далёкий выстрел из винтовки был едва слышен и никак не аукнулся, не задев ни двуногих, ни четвероногих.
Кусты чапареля, словно расставленные пальцы руки загребущей, наступали на равнину, а чуть дальше смыкались колючей зелёной стеной. Путь разбегался тысячей узких извилистых троп, чаще всего заводивших в тупики, прерывавшихся, петлявших, и найти дорогу в этом лабиринте было невероятно сложно.
Проплутав вёрст пять или шесть и резко свернув за высокую скалу, испещрённую индейскими петроглифами, Пётр Степанович воскликнул, очень оживлённый и будто помолодевший:
— Оторвались вроде! За мной!
Кавалькада едва протискивалась тесной расщелиной, пока не выбралась к зелёному оазису — скалистые стены вздымались на добрых полсотни саженей вверх, расширяясь к небу, а внизу курчавилась травка, гудели величавые мамонтовые деревья. В одном месте по стене сбегала вода, отчего камень у подножия казался чёрным. Место для обороны было удобнейшее, даже один человек из укрытия мог отбиваться от целой орды. Попробуй только сунься! Да и кому соваться-то? Места надо знать!
— Здесь и переночуем, — сказал Костромитинов. — Тут нас никто не найдёт. А если найдёт, то своё получит. Кони устали, до Ла-Роки вашей полдня ехать, а солнце уже село…
— А сверху нас никто не заметит? — спросила Наталья, задирая голову вверх.
— Можешь быть спокойна!
Посматривая на девушку, Фёдор расседлал чалого и старательно протёр пучком травы. Повалявшись как следует, мустанги не спеша двинулись попить из маленького, но глубокого прудика.
Стемнело незаметно. Каньон затянуло непроглядными тенями, лишь наверху густо синело небо, меченное первыми звёздами. Огонь можно было не скрывать, всё равно никто не увидит, так что костёр беглецы разожгли большой, благо сушняка хватало. Холодов в Калифорнии ждать не приходилось, но по ночам и озябнуть можно. Скоро дожди пойдут, непроглядные туманы покроют равнины плотной белой мгой…
Пламя бросало отсветы на крутую стену, выхватывало из тьмы смутные силуэты пасущихся коней, фигуры людей сидящих или прилёгших.
Наталья повернулась, освещённая костром, и Чуга снова залюбовался ею — изящным профилем, стройной шейкой, весьма заметными очертаниями груди. Коломина чем-то напоминала ему Олёну. Не фигурой, не лицом, а чем-то невыразимым, чему и слова-то не подберёшь. Душою, может? Чистой, светлой, злыми умыслами не отягощённой. Как у дитяти малого…
Внезапно девушка глянула прямо ему в глаза.
— Что деется, Фёдор? — спросила она тихонько. — Что станется с нами?
— Всё ладно будет, Наталья, слово даю…
Пётр Степанович, отлучившийся на поиски хвороста, возвратился, таща целую охапку и чинно беседуя с князем Турениным.
— Купцам надо было волю дать! — с досадою говорил Костромитинов. — Вот на что императору тяму не хватило! Не загребать Америку под себя, а доверить купеческому сословию. Пущай бы торговлю вели, корабли строили, земли эти скрепляли смёткой своей да резоном. Уж мы бы закогтились, никаких англичан не пустили бы к океану, никаких «бостонцев»! Всё наше было бы, от Бобрового моря[150] и до самой Мексики. Вона как королева английская своих-то купчин пестует! А «бостонцы» каковы? Вот увидите — они Штаты свои вытянут-таки в заглавные державы!
— Дурные у нас цари, что и говорить, никудышние, — хмуро сказал князь. — Может, и худое скажу, да только жалею я, что Наполеон не смог Россию завоевать! Причастились бы той Европы, порядки бы тамошние завели… Глядишь, и вольные землепашцы по всей стране рассеялись, и купечество в рост пошло!
Несколько лет Михаил Гарин, инженер-айтишник из 21 века, живет в 70-х годах века двадцатого. Пишет компьютерные программы, совершает открытия, чуть ли не мешками посылает в Политбюро «подметные письма», скрывается от спецслужб нескольких стран… Но вот наконец минимальный план выполнен – СССР уверенно встал на новый курс, изменения во внешней и внутренней политике государства меняют русло истории, распад страны перестает маячить «на горизонте». А для Миши наступило время задуматься о собственном будущем, проанализировать свои ошибки и достижения, составить новый план – теперь уже максимальный, ведущий Советский Союз к вершинам прогресса, к построению самого настоящего коммунистического общества.
Продолжение популярного цикла, начатого романами «Целитель. Спасти СССР!» и «Целитель. Союз нерушимый?». Михаил Гирин, по собственному желанию очутившийся в «эпохе застоя», ведет двойную жизнь – открытую для всех и тайную. Примерный школьник Миша учится в 9-м классе, ходит на субботники и занимается техническим творчеством, а вечером спасает своих и убивает врагов, шлет шифровки в КГБ, рассказывая о том, что будет, о тех, кто предаст и кто останется верным Советскому Союзу до конца. За Мишей Гириным идут по пятам КГБ, «Моссад» и ЦРУ, но ему пока что удается уйти от погонь, скрываясь под разными личинами.
Антон Лушин, простой работяга и поисковик, отправляется в очередную экспедицию для розыска тел павших красноармейцев. На месте массовой гибели людей от вражеской воздушной бомбардировки Антон видит прозрачную завесу, через которую проникает в прошлое, в самый разгар боев за Ржев весной 1942 года. Выдавая себя за однофамильца – политрука, погибшего при атаке «Мессершмитдта», Лушин отправляется на передний край. А там идут тяжелейшие бои за Ржевский выступ, где Красная Армия несет огромные потери. Сумеет ли политрук из будущего переломить ход боевых действий хотя бы на участке своей роты? Или для изменения истории достаточно всего лишь сохранить жизни доверившихся ему бойцов?
НОВЫЙ военно-воздушный боевик от автора бестселлеров «Позывной: “Колорад”», «Позывной: “Москаль”» и «Диверсант №1». Наш современник становится лучшим асом Сталина. Заброшенный на Великую Отечественную, «попаданец» переламывает ход войны.Но после Победы над Гитлером ему предстоит новый бой – теперь уже на Тихом океане, против бывших союзников-американцев и под новым позывным: «Варяг».Ему суждено громить военно-морские базы в Перл-Харборе и Скапа-Флоу, бомбить Стамбул, Лондон, Лос-Анджелес, Нью-Йорк и лично арестовывать «поджигателя войны» Черчилля.Но сможет ли лучший «сталинский сокол» спасти Крым от американских «Летающих крепостей», несущих атомную бомбу?..
Бывший командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский в старости очень переживал главное поражение своей жизни – сдачу врагу Севастополя. Сдачу в тот момент, когда еще не все возможности для обороны были исчерпаны. Но судьба дала ему редкий шанс исправить свои ошибки – он может вернуться в прошлое, за день до начала Великой Отечественной войны. Подготовить флот и главную базу к обороне, не допустить потери Севастополя и Одессы. Сумеет ли адмирал воспользоваться предоставленным шансом? Воевать, а не прятать корабли в укромных бухтах! Самому искать боя, нападать и атаковать врага, без пощады и жалости! Вести Черноморский флот курсом к Победе!
Он не такой, как все. С виду – моложавый «предпенсионер», головастый инженер-программист, с вызовом именующий себя «совком». Но это с виду… Михаил Гарин «по совместительству» – целитель. Он может помочь там, где официальная медицина бессильна. Гарин скрывает свои сверхспособности, спасая людей лишь тогда, когда совесть не позволяет пройти мимо. И еще у Михаила Петровича есть две мечты – исправить постыдные ошибки, допущенные в прошлом, и спасти СССР. И вот сбывается первая мечта… Мише Гарину снова шестнадцать, а на дворе – 1974 год.
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
Великая Римская империя. Третий век от Рождества Христова.Пройдет еще сто лет — и тысячелетний Рим падет.Станет лакомой добычей для полчищ варваров.Но сейчас Империя еще достаточно сильна…И способна защитить свои границы.
Первый век нашей эры.Северная граница Великой Римской империи.Лагерь Пятого Македонского легиона. Восемь новобранцев, зачисленных в разведчики, — «спецназ» Древнего Рима.И лучший из них — Гай Приск. Новичок, владеющий мечом не хуже ветерана.В прошлом новобранцев много тайн. В настоящем — суровые будни Легиона, жестокие схватки с варварами-даками.А в будущем…Может быть, слава, почет, власть… Но наверняка — война. Последняя победоносная война Великого Рима.Война за золото Дакии.
Обескровив дружину князя Юрия в сражении на реке Воронеж, полчища хана Батыя стремительно продвигаются к Рязани. Вторжение началось. Уже рыщут передовые отряды татар по землям княжества. Осажден Пронск, горят Белгород с Ижеславлем. Вокруг самой Рязани все туже сжимается кольцо окружения. В последний момент князь Юрий отправляет за помощью в Чернигов посольство во главе со своим братом Ингварем. С ним едет и боярин Коловрат с небольшой дружиною и тайным наказом. Слишком уж много подозрений вызывает Ингварь, сам желающий стать властителем княжества. Нависшая над Рязанью угроза не пугает остальных князей Руси, занятых своими распрями.
Крепкий парень Олег Сухов, кузнец и «игровик», случайно стал жертвой темпорального эксперимента и вместе с молодым доктором Шуркой Пончиком угодил прямо в девятый век… …Где их обоих моментально определили в рабское сословие. Однако жить среди славных варягов бесправным трэлем – это не по Олегову нраву. Тем более вокруг кипит бурная средневековая жизнь. Свирепые викинги так и норовят обидеть правильных варягов. А сами варяги тоже на месте не сидят: ходят набегами и в Париж, и в Севилью… Словом, при таком раскладе никак нельзя Олегу Сухову прозябать подневольным холопом.