Помнишь ли ты… - [2]

— Кори рассказывала, что они просто прелесть, — отозвалась Диана, вспоминая обо всем, что узнала от тринадцатилетней сводной сестры.

— Так и есть. Это порядочные, честные, трудолюбивые люди, которые умеют радоваться жизни и крепко любят друг друга. Дедушка Кори — превосходный садовник, изобретатель и умелый плотник, а бабушка — артистическая натура, талантливая рукодельница. А теперь, — продолжал он, вновь слегка напрягаясь, — признайся, что ты думаешь о Кори.

Диана помолчала минуту, стараясь облечь свои чувства в слова, затем подалась вперед, обхватила руками колени и улыбнулась:

— Она совсем не такая, как мои знакомые девочки. Она… приветливая, честная, искренняя. Кроме Техаса, она нигде не бывала; Кори весьма импульсивна, но в ее жизни было немало таких событий, о которых я и понятия не имею. И потом, она считает тебя чуть ли не королем! — с усмешкой добавила Диана.

— Какая умная и проницательная леди!

— Отец бросил их, когда Кори была еще совсем маленькой, — произнесла Диана печально.

— Его глупость и безответственность обернулись моей удачей, и я приложу все силы, чтобы Мэри и Кори тоже были счастливы. Поможешь мне в этом? — спросил он, поднимаясь и улыбаясь дочери.

Диана кивнула:

— Разумеется!

— Только не забывай: Кори была лишена многих преимуществ, которыми пользовалась ты. Так что не спеши и постарайся подстраховать ее.

— Хорошо, я попробую.

— Вот это говорит моя дочь! — Склонившись, Роберт поцеловал ее в макушку. — Вы с Мэри будете добрыми друзьями.

Он уже собрался уходить, когда спокойное заявление Дианы заставило его застыть на месте и обернуться.

— Кори хочет звать тебя папой.

— Вот как, — хрипловатым от волнения голосом отозвался Роберт Фостер. — Мы с Мэри надеялись, что когда-нибудь это произойдет, но я считал, что Кори потребуется много времени, чтобы решиться на такой шаг. — Он вгляделся в лицо дочери, а затем смущенно спросил:

— А как к этому отнесешься ты?

Диана усмехнулась:

— Это была моя идея.

В комнате на противоположной стороне коридора Мэри Бриттон-Фостер сидела у постели своей тринадцатилетней дочери, беседуя с ней перед сном.

— Ты хорошо провела время сегодня с Дианой? — уже в третий раз спросила она у Кори.

— Ага.

— Тебе было весело в детском домике у Хэйуордов? Тебе понравилось кататься верхом на лошади?

— Мама, все мы уже подростки, а не дети.

— Извини, — ответила Мэри, рассеянно поглаживая Кори.

— И потом, эта громада нисколько не напоминает «детский домик»— размерами он был с приличный мотель!

— Такой большой? — насмешливо поддразнила Мэри. Кори кивнула:

— Да, почти такой же, как наш дом. То, что она назвала дом Дианы и Роберта «нашим домом», вселило в Мэри уверенность.

— Значит, у Хэйуордов при доме есть и пристройка?

— Да, ее называют конюшней, но это скорее сарай, который снаружи выглядит как красивый каменный дом. У них есть даже парень, который живет на конюшне и ухаживает за лошадьми. Его имя — Коул. Девочки считают его душкой. Он только что приехал из колледжа… забыла какого, но, кажется, этот колледж находится где-то здесь, в Хьюстоне.

— Подумать только! — воскликнула Мэри, изумленно покачивая головой. — Значит, теперь выпускники колледжей годятся только для того, чтобы ухаживать за лошадьми…

Кори подавила смешок:

— Нет, он только закончил семестр и вскоре снова начнет учиться. Ездить верхом — это класс! — добавила девочка, переходя на тему, представляющую для нее больший интерес. — Мне удастся покататься еще раз на дне рождения Барб Хэйуорд, на следующей неделе. Она сама пригласила меня — но, похоже, об этом ее попросила Диана. Сегодня я познакомилась с десятком подруг Барб и Дианы. Пожалуй, они были от меня не в восторге, но Диана уверяла, что мне показалось.

— Понятно… А что ты скажешь о Диане?

— О Диане? — Кори задумалась. — Диана очень сдержанна. Она призналась, что всегда хотела иметь сестру — наверное, потому она так добра ко мне. Она совсем не задается и даже готова одолжить мне свою одежду, если понадобится.

— Это очень мило с ее стороны. Кори кивнула:

— А когда я похвалила ее волосы, она пообещала, что мы будем причесывать друг друга и выбирать себе прически.

— А она… она не упоминала больше ни о ком?

— О ком, например? — с притворным недоумением переспросила Кори.

— Ты же сама понимаешь — обо мне.

— Дай-ка подумать… а, да — теперь припоминаю! Диана сказала, что ты вредная и злая и, должно быть, будешь запирать ее дома и заставлять отскребать полы, пока я разъезжаю по балам и танцую с принцами. А я не стала ее разуверять и пообещала попросить тебя позволить ей носить хрустальные туфельки — но только дома.

— Кори!

Заливаясь смехом. Кори приподнялась и обняла мать, наконец-то признавшись:

— Диана нашла тебя очень милой. Она спрашивала, строгая ли ты, и я ответила, что иногда ты бываешь строгой, но потом раскаиваешься и печешь горы пирожков, чтобы загладить свою вину, — Я ей и вправду понравилась?

Посерьезнев, Кори с воодушевлением закивала.

— Мама Дианы умерла, когда ей было всего пять лет. Не представляю, как мне жилось бы без тебя, мама…

Мэри крепче обняла дочь и прижалась щекой к ее светлым волосам.

— Диана лишена множества преимуществ, которые есть у тебя, — помни об этом. Никакая одежда не заменит любящих бабушку и дедушку, которые могут научить всему, чему ты научилась, пока мы жили с ними.