Полузвери - [35]

Шрифт
Интервал

Он кивнул.

Глава двенадцатая

Утром, после душа я в задумчивости стояла у зеркала в ванной и рассматривала себя. После всех вспышек ощущения жизни, я возвращалась и чувствовала — где горят синяки от железных пальцев и от поцелуев-укусов. Нольд разнообразием не отличался — фиксировал, наваливался и брал властно. И я до метро или до самого Инквиза залечивалась регенератом. До сегодняшнего дня.

Ни следа. Час прошел, и тело вновь целое и чистое. Пользуясь тем, что время есть и железные вилки на кухне появились, пошла и нарочно глубоко разодрала себе ногу — проверить. Кожа полностью восстановилась через пять минут, будто это царапинка… это, с одной стороны, хорошо, а с другой — плохо, вдруг теперь можно забыть о некромантском щите! Опрыскалась замедлителем и снова расцарапала, уже не сильно. Не зажило.

Заклеилась пластырем, оделась и поехала на последний день практики в главном здании.

Наш маленький офис был занят — дознатель разговаривал с Варитой, Элен уже освободил, а до меня очередь не дошла, я чуть-чуть опоздала. Подошла к девушке, что стояла возле автомата с водой, и шепотом спросила:

— Ты как?

— Никогда в жизни не чувствовала себя лучше.

На плечах висел только призрак сестренки, а ее самой уже нет. Расспрашивать подробнее мешали посторонние, но даже по общему виду судила — никаких переживаний Элен не испытывала от того, что убила человека. Шел слабый железистый запах смерти, отнятая жизнь ради спасения — все честно. Бок ее не беспокоил, стояла спокойно, на меня тоже смотрела сдержанно, как будто ничего не знала и ничего не случилось.

— А как Варита?

— Не узнать. Сейчас сама увидишь.

Действительно — из дверей, как закончили, вышла совершенно незнакомая Варфоломея. С короткой стрижкой, волосами, покрашенными как костер — в сполохах красного и рыжего, в деловом и строгом костюмчике, но обалденно красивых серьгах и браслете. Настоящие, тонкие ювелирные кольца с капельками рубинов. И все в ней — от походки, до поворота головы сигналило — это теперь другой человек! Русоволосый духовный труп растворился.

— Тесты перенесли на неделю. Опрашивают не всех, только нас и сотрудников выше, где Серапион практику проходил… иди.

Элен первая увидела, что дознатель мне махнул бумагами, пригласив, и подтолкнула.

Отвечать было не трудно — врать не о чем. Я как есть рассказывала о том, как мы здесь, в Инквизе, общались, что обычно обсуждали, как парень себя вел, и прочее. На вопросы: рассказывал ли он о чем, делился, намекал, странно ли себя вел, тоже ответила. Мы совсем не друзья, чтобы я знала — куда убийца мог сгинуть и у кого укрываться? Его бывшая девушка в больнице не выжила…

Дознатель записывал показания на диктофон, у себя в листе ставил галочки и внимательно следил за реакциями. Я занималась практически тем же, считывая с немолодого и незнакомого человека некромантскую информацию — он хороший. Не запятнал себя ни трупами, ни убийствами, до чистоты далеко, скорее — нейтрально. Приятно оказалось встречать таких, и их в моей жизни становилось все больше.

— Спасибо, госпожа Катто, у меня все. Будут вопросы, я вернусь. Если сами что вспомните, вот по этому номеру можете со мной связаться.

— А когда появятся новости, вы нам сообщите?

— Не волнуйтесь, если вдруг, то в Инквизе об этом заговорят быстрее, чем где-то еще. Хорошего дня.

— Взаимно.

Как только мы оказались вновь втроем за своими столами, то стали молча переглядываться. Я видела, как девушкам хотелось наброситься на меня с вопросами, но обмануться в надежде, что не услышит посторонний, нельзя.

— Я не дотерплю до конца работы, надо в обед уйти!

— Знаешь спокойное место без людей? Даже до обеда сил нет ждать, меня взорвет! Плевать на куратора, прогуляем немного, и что-нибудь соврем, если хватятся.

Замаскировались папками, разошлись по очереди и встретились там, где предложила Элен — за зданием архива. И не ожидала, что Варита возьмет вдруг и крепко обнимет. Чуть с языка не сорвалось: А как же «Они грязь, а не люди»? Куда исчезло стремление изловить всех некромантов, чтобы такие как мы по земле не ходили?

Та будто мысли подслушала, сказала прямо в ухо:

— Я ошибалась, Ева. Я столько всего тебе хочу объяснить, но знай одно — я ошибалась…

— А я нет. — Хмыкнула Элен и признательно улыбнулась. — Я точно на своем месте, и господин Троица обещал мне настоящую практику. Ева… расскажи, что происходит, и кто вы все?

— Не могу. Это только Нольд может решить и вас во все посвятить…

— Да! — Обе прям вскинулись и едва ли не хором спросили: — А что с господином Нольдом?!

— В смысле?

— Мы видели его утром, прошли близко, и с ним что-то не так. Он как бы… не знаю… Не тебе в обиду, подруга, Варита разболтала, что это — твой мужчина оказывается… он — обычный. Внушительный, приятный, но — как все, не до обморока. А другой, Ян, — Элен, не скрывая волнения, сверкнула радостными глазами, — для прикрытия был? По-дружески?

— Слушайте, нашли, о чем говорить! Я хочу знать, как вы сейчас после всего случившегося? Тяжело ведь…

— Ни капли не тяжело. Не уклонись я в сторону, Серапион бы нож в печень всадил, убил. А так — я его, и всех защитила. Я, наконец-то смогла реально не допустить самого страшного и непоправимого. Нет ничего хуже, чем видеть чужую смерть и быть бессильной! Не в этот раз! И никогда больше!


Еще от автора Ксения Анатольевна Татьмянина
Связующие нити

Днём она преподаватель и художник, а ночью — Реставратор чужих воспоминаний. Днём он чертёжник, а ночью Строитель мостов между людьми, потерявшими друг друга. Вместе они работают в загадочном агентстве «Сожжённый мост» — на последнем этаже заброшенного Здания, куда приводит посетителей их связующая ниточка с теми, кого однажды они упустили. Разные люди, перипетии судьбы, и шестеро сотрудников агентства не успевают заметить, как переворачивается их собственная жизнь. А он и она по-настоящему себя и друг друга находят спустя четыре года после собственной свадьбы.


Некромаги

Некромаги обречены на гонение и презрение мира. Одни нас ловят для опытов, другие для ритуалов, а остальные просто считают грязью. Я и не надеялась, что кто-то мне, некромаге, протянет руку с чувством искренней дружбы, тем более, — любви! Но, может быть, все потому, что судьба столкнула не с такими, как все? Изгой, искупитель, чудак, и богач… а тот, кто собрал нас в команду… зверь? При создании вдохновлялся и частично использовал образы, предложенные автором.


Ветер Безлюдья

«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.


Рекомендуем почитать
Так почему все-таки на советском гербе изображена планета Марс?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ах ты... дракон!

Человек человеку - волк. В это свято верит Макс Воробьев, зарабатывающий на жизнь весьма распространенной в наше время профессией мошенника. Оказалось - не волк. Дракон...


Великий туман

Долгими летними среднеазиатскими вечерами моя ненасытная в своем любопытстве сестренка требовала новых сказок на сон грядущий. И когда все известные истории были рассказаны, стало ясно – пришло время включать воображение и творить. Так родилась повесть «Великий туман». Фэнтези повествует о любви и ненависти, о страсти и тоске, о сновидениях и реальности, о гранях сознания и подсознания. Замечательные иллюстрации выполнены талантливым дизайнером и иллюстратором Ксенией Ткач.


Потерянное слово

(Издание второе, исправленное и дополненное)В этот сборник входят произведения личного характера, стихи о стихах, стихи о творчестве. Пусть годы летят, сердце биться устало,но фото любимой всегда на столе.Есть дом, есть семья, разве этого малодля счастья простого на грешной Земле?


Желудь на ветру. Страницы конспекта студенческой житухи.

На сегоднящний день приходится с грустью отмечать, что мировая литература, решая масштабные проблемы Мордора, Хогвардса и прочих миров, как-то обошла мир сказочный, альтернативный, и вместе с тем совершенно реалистический, а именно: мир советских студентов конца семидесятых - начала восьмидесятых годов. А ведь были там и свои герои, об одном из которых и пойдет речь в предлагаемых уважаемому читателю историях, которые можно смело сравнить с листками, выпавшими из конспекта эпохи.Возможно, некоторые, прочтя их, воскликнут: "Что же это за герой? Что он совершил?" Но разве для нас с вами не важнее то, чего он не совершил? Он не развалил ни одной страны, не поссорил друг с другом ни одного народа, не начал ни одной войны, не устроил ни одного ипотечного кризиса - так неужели же человеческая память окажется к нему менее благосклонна, чем к тем, кто это делал?


Пилюли для феи

Что делать несчастной беззащитной феечке, если старшие сестры умерли накануне свадьбы, а у неё венчание на носу и сердечко побаливает? Конечно, обратиться в детективное агентство «След». Ведь только настоящие профессионалы могут разобраться в этой запутанной истории. Что делать теге, когда её парень заигрывает с клиенткой? Естественно, закрутить роман с женихом заказчицы. Что делать медику, которого никто не любит? Поучаствовать в боях на выживание! И что делать им всем с заваренной кашей? Расхлёбывать.