Полусолнце - [17]
В какой-то момент Рэйкен остановилась, принюхалась и резко сменила курс, нырнув вправо, в кусты дикой малины.
– Вода – там, – ответила она на незаданный вопрос.
– Вода? – озадаченно повторил Коджи.
– Приглушает запахи. Защита вашего хого сильна, но для некоторых существ ничего не стоит пробиться и через нее.
– Для каких существ? Неужели нас кто-то ищет?
– Не нас, – шепнул я, обернувшись к Кацу, и, поймав его озадаченный взгляд, кивнул в сторону полукровки.
– Значит, опасна не только она, но и кто-то, кто охотится на нее? – шепнул в ответ друг.
– Я все слышу, – пропела Рэйкен.
– У нас нет выбора. Найдем Мидори и навсегда забудем о ней.
– Если нас раньше не грохнут.
– Я все еще слышу вас.
Коджи прыснул. Я вздохнул, подавив улыбку.
– Но я вот чего не понимаю, – уже громче сказал Кацу. – Защита Шиноту работала в поместье, и нас никто не мог найти. Почему здесь иначе?
– Пораскинь мозгами. Вы же сами пришли в этот лес. Не настолько твой друг силен, чтобы оставаться невидимым в гостях.
Кацу закатил глаза, но от комментариев воздержался.
Рэйкен прокладывала дорогу, когтями ловко расправляясь с ветками дикого кустарника, который до этого казался непроходимым. Было странно это видеть. Почему-то я решил, что, избавившись от прежнего белого облика, она превратилась в обычную женщину. Какая глупость! Стоило ей взмахнуть рукой – и ногти в мгновение заострялись, оставляя за собой искрящиеся золотые разрезы. Демоническая сущность всегда будет с ней – неважно, какого цвета ее одежда и волосы. Об этом не стоило забывать.
Спустя десятки минут, сотни царапин на ногах и руках и бессчетное количество ругательств, которыми тихо разбрасывался Кацу, мой слух наконец уловил умиротворяющий рокот воды. Кожу защекотала прохлада. Рэйкен была права. Из зарослей кустарника мы вышли на поляну, которую венчал водопад. Его исток терялся где-то в вышине, укрытый массивными ветвями деревьев, а устьем стало небольшое озеро с невероятной лазурной водой, подсвечиваемой мерцающими светлячками.
Коджи хотел вырваться вперед, но Рэйкен оттолкнула его. Она опустилась на колени, уткнулась носом в воду и долго вынюхивала, а затем внезапно подпрыгнула и взмахнула когтями в воздухе:
– Пошли вон!
В ее руке, визжа, извивалась крыса – тощая, с проплешинами в шерсти и болезненно-красными глазами. Рэйкен вдруг запустила пальцы ей под кожу и резким движением вытащила призрачный сгусток.
– Они совсем отчаялись, раз пытаются обосноваться в телах полудохлых грызунов, – хмуро сообщила она, растирая пальцами душу демона. – Похоже, этот лес держит не только погибших людей. Поэтому, – Рэйкен поджала губы, всматриваясь в красные глаза онемевшей от страха крысы, – не советую здесь умирать, – с этими словами она свернула ей шею. – Теперь можно.
Она пустила нас на берег, а сама уселась под деревом.
Мы вдоволь напились холодной воды, умылись и стали готовиться к ночлегу. Коджи подтянул свое одеяло к одеялу Кацу и лег на бок, плотно сжимая рукоять своего вакидзаси. Кацу растянулся на спине, подложив руки под голову, и по его лицу блуждали тревожные тени. Мне хотелось расспросить друга, узнать, как он справляется с тем, что душа его матери может быть совсем близко, но присутствие Рэйкен не располагало к откровенным разговорам.
Все мое естество противилось тому, чтобы говорить с ней, да и вообще находиться рядом. Это было опасно. Я не врал, когда сказал, что не боюсь ее, но она сама была опасностью – со всеми своими тайнами, неизвестными мне силами, этим ужасным призраком и прошлым, в котором она убила ребенка. И я разрывался между тем, чтобы никогда не говорить с ней, и желанием выяснить как можно больше. В итоге второе победило.
– То видение…
– Отстань.
– Да послушай. Мне плевать, кто это был. Сколько лет назад… Тридцать, сорок?
Рэйкен покачала головой.
– Больше? Черт возьми, сколько тебе лет?
– Не чертыхайся.
– Не учи меня. Так сколько?
– После ста перестала считать.
Теперь понятно, с чего вдруг я для нее «маленький» хого. Кацу тихо присвистнул.
– И что, такие, как ты, никогда не стареют?
– Стареют, когда захотят. Я пробовала, но ты помешал.
От такого заявления я поперхнулся и в недоумении уставился на нее:
– Хочешь сказать, что сидела в монашеской клетке по своей воле? Вот лгунья.
– Да, ты уже говорил, – парировала Рэйкен.
В ее голосе мелькнули задорные нотки, но глаза отстраненно смотрели в землю. И отчего-то меня это тревожило. Ее прежняя манера говорить – жеманная, высокомерная, слегка игривая, – нравилась мне куда больше и казалась безопасной. Мне даже захотелось потребовать, чтобы она вернула свой неприкосновенный меховой плащ, вновь облачилась в белое и стала загадочным демоном, которого я бы с радостью сторонился. Абсурдно, но рядом со вчерашней Рэйкен я чувствовал себя спокойнее, чем с этой угрюмой и растерянной женщиной.
– Отстань от меня, хого, и ложись спать.
– Ну уж нет, будем дежурить по очереди.
– Отдохни, – отозвался Коджи. – Я буду сторожить первым. А потом разбужу тебя, обещаю.
Мне не понравилось, каким взглядом он посмотрел на Рэйкен: я боялся, что мой глупый племянник без надзора сделает что-то неправильное.
