Полуночник - [34]

Даже мое мудачество имело границы.

— Прекрасно, — прошептала Ханна. — Сделай это.

Она подошла ближе и я задрожал. Она обняла меня за шею, и наклонила свой рот к моему уху:

— Сделай это со мной, Мэтт.

Она была податливой, когда я подготавливал ее.

Я завязал ей глаза и раздел до трусиков. Прежде чем я завязал ей рот, я сжал большой марбл в ее ладони. (Примеч. Марбл (англ. Marbles) — набор из вибратора и двух шариков Marble).

— Если ты захочешь меня остановить, — сказал я ей, — ты выпустишь это, и я остановлюсь. Ты поняла?

Она кивнула и открыла рот для кляпа.

Я начал погружаться во все это. Было что-то прекрасное в раскрытых губах Ханны, розовом язычке и ее покорном рте. Ее подчинение. Это сводило меня с ума.

— Тебе действительно нравится это, — пробормотал я, — не так ли?

Прежде чем она смогла ответить, я засунул кляп ей в рот и завязал его туго на затылке. Я рассмеялся и толкнул ее, опрокидывая на кровать.

Она упала на одеяло с приглушенным вскриком.

— Ты сама просила этого, шлюшка, — зарычал я.

Я не мог с собой ничего поделать. Я сбросил ботинки, рубашку и медленно подошел к дрожащему телу Ханны. Я изучал ее возбужденную киску, ее бедра, живот, ее грудь и ее лицо. Мои брюки были болезненно натянуты.

Она слабо попыталась поучаствовать, дотронувшись до меня руками, но я оттолкнул ее назад и начал привязывать ее к кровати.

— Сегодня ты не должна использовать свои конечности, Ханна. Я собираюсь использовать тебя. Все, кем ты будешь — это телом для меня, с которым я буду играть. Влагалищем, ртом и красивой парой сисек.

Я привязал Ханну и распластал на моей кровати, шелковые путы связали ее запястья, лодыжки и тянулись к каждому из четырех столбиков кровати.

Я улыбнулся моей ручной работе. Я сидел рядом с ней и лениво потягивал ее соски.

— Мммм! Мммм! — издавала она чудесный шум в кляп.

— Хорошая девочка, — успокоил я. — Я испытываю твои оковы. Как я вижу, они хорошие и тугие. Едва можешь двигаться. Причиняет ли это боль?

Я начал крутить и дергать ее соски, сжимать и шлепать ее грудь. Она дернулась на кровати. Я чувствовал, как мой член уже выделил влагу на кончике. Мои глаза взглянули на руку, которая держала марбл. Ее пальцы сжимались вокруг него.

— Пришло время ошейника, Ханна. Мы сфотографируем тебя позже.

Она застонала.

Я обернул кожаный ошейник вокруг шеи Ханны, застегивая пряжки. Я затянул зажимы и закрепил их на ее сосках. Ханна начала рвано дышать, часто вдыхая через ноздри. Из-за этого мне пришлось взяться за свои брюки и стянуть их вместе с боксерами.

Я навис над ней, и мой тяжелый член уперся ей в живот.

— Ты делаешь меня большим и тяжелым, — сказал я ей. — Я знаю, что твои соски болят. Это специальный ошейник, только для тебя. Когда я натягиваю эти цепи… — я натянул, укорачивая цепи, простирающиеся от ошейника до зажимов. Они натянулись между сосками и шеей. — Малейшее движение твоей шейки будет тянуть за соски. Я знаю, как ты любишь, чтобы твои самые чувствительные места подвергали насилию, Ханна. А просто так они не соскользнут, когда ты будешь метаться...

Я оторвал две полоски черного скотча и, намеренно сжав ее соски, приклеил полоски скотча над сосками Ханны.

— Мммннн, — застонала Ханна.

Я видел, как она пытается держать голову неподвижно.

Я потер своим членом ее живот и ухмыльнулся, глядя на нее вниз.

— Почему-то, Ханна, я верю, что ты немного пускаешь слюни.

Я коснулся слюны, которая стекала из-под ее кляпа.

Я взял свой телефон из брюк и несколько раз сфотографировал Ханну. Я получил хороший снимок ее розовых стрингов, пропитанных влагой, и ее красивого лица с завязанными глазами и кляпом во рту.

Ее игрушки были на кровати. Я включил овальный вибратор меньшего размера, установил самую высокую скорость и поместил его в стринги Ханны.

— Постарайся еще чуть-чуть оставаться в этой позе, — сказал я ей.

Я созерцал тело Ханны, зная, что неподвижность будет невозможна. Как только первый вибратор защекотал ее киску, она начала извиваться. Ее голова заметалась по подушке, ленты и зажимы сильно дернулись, ее соски и грудь затрепетали.

Она завизжала в кляп.

Черт, такими темпами я не продержусь долго с Ханной. С другой стороны, я этого и не планировал.

— Я собираюсь оставить это в твоих стрингах Ханна, точно так же, как это, — я поместил другой вибратор напротив ее клитора, мягкий электрический гул моторчика заглушал стоны Ханны. — И я дам тебе немного времени, чтобы думать о твоей глупой игре «взять контроль на себя» в клубе.

Я схватил смазку и плюхнулся в кресло, наблюдая за отрывающимся видом на кровати. Идеально.

Время от времени из ее рта вырывались стоны.

Иногда она становилась неподвижной и тихой, борясь с ощущениями, пересиливающими ее тело, но вскоре дрожь, как и ее борьба, возобновлялась. Ее стоны становились отчаянными визгами. Ее бедра извивались, а спина изгибалась. Маленький комочек в ее трусиках продолжал жужжать, и это сводило ее с ума.

Я позволил Ханне пострадать почти двадцать минут. Я смазал весь член, поглаживая его и наблюдая за ней. Когда я не смог больше этого выносить, я взобрался обратно на кровать. Она крутила головой туда-сюда, как будто видела, что я делаю.