Полуночница - [23]

О его приходе я бы уже забыла, если б к концу недели у меня страшно не разболелся зуб. Проклиная таинственного посетителя всеми словами, я пошла к лекарю.

— Демонов колдун! — выругалась я, страдая от боли.

Потом я не раз приставала к Расмуру, пытаясь вызнать что-либо о картёжнике. Повар качал головой и ни мне, ни Реме и другим подавальщицами, в отличие от меня желающим удачно выйти замуж, ничего не говорил, несмотря на попытки доказать, что интерес вызван иным. Правда, он это понимал, что не мешало ему дальше молчать и подшучивать надо мной:

— Мелкая, я думал, тебе не нравятся шулеры!

Я шипела на него, угрожала, молила — но главный на кухне оставался безучастным к моим страданиям. А между тем меня мучило любопытство, как узнал незнакомец о том, что у меня начнутся проблемы с зубом. Расмур лишь признался, что интересующий меня гость не смог бы магией причинить мне боль. Мужчине я верила, поскольку врать он не любил и предпочитал обычно отмалчиваться, если не желал сказать правду.

Имя игрока, носящего странные круглые очки, так и осталось для меня секретом, и вскоре я про него почти что забыла. Повару наконец-то удалось выкупить у хозяина трактир, и мы праздновали это событие. На гуляния даже пришёл в увольнение Арес.

За период его учебы мы не потеряли связь, хотя у парня появилось много друзей в академии. За прошедшее время он ещё сильнее вытянулся, и теперь я едва доставала до его плеч. Старый приятель возмужал. Теперь едва ли его можно было назвать «мальчишкой».

Несмотря на редкость наших встреч, темы для разговоров мы всё равно находили без труда. Арес рассказывал мне последние новости, когда я шла с ним по одной из улиц Берльорда, сбежав от шума трактира.

— Мной заинтересовался один из новых князей, — так называли верян, узурпировавших власть нашей знати. — Он хочет, чтобы после завершения учебы я пошёл к нему на службу.

— Варвар, — пренебрежительно хмыкнула я.

— Это старые предрассудки, Уна, — как всегда не сошлись мы с ним в этом вопросе. — Южане не одолели бы нас, если бы…

— …Их армия не являлась такой разрушительной и жестокой, — договорила я.

— Может быть, — пожал плечами сын Устара, — Но их жизнь совсем не выглядит как та, которую мы себе представляли. Они не едят руками сырое мясо, не режут неугодных слабых детей, не возносят человеческие жертвы богам.

— Это всё предрассудки, я согласна. Но жители степи зверски поступают со своими врагами.

Но Арес меня будто не слышал, настаивая на своём:

— Мы знаем только ту степь, на которой растёт пушистый ковыль, а сверху раскинуто бескрайнее небо. Мы слышали лишь то, что люди в ней не ведают дома и ведут кочевую жизнь, подобно нашим предкам. Но там есть города, Уна, где здания столь высокие, что их шпили остриями пронзают небосвод, а крыши колыбелью баюкают облака. Многие ли замки в царстве Льен знакомы с таким величием?

Я вспомнила широкие стены Вижского града, возносящиеся прямо ввысь. В детстве замок мне казался просто огромным. Я не согласилась с другом, но он все равно продолжил говорить:

— Да, веряне отличаются от нас, они не такие, как мы. Но и те рассказы о диких племенах и их бесчинствах тоже лживы. Послушай меня. Ни один варвар просто так не захватил бы Льен, не удержал бы север. Нет, тут нужно нечто больше. Организованная армия и крепкая власть. У них это всё есть. В некотором роде веряне куда более продвинуты, чем мы. В их городах живут учёные, чей труд немало помог улучшить жизнь, пока мы погрязли в быте. Твои «варвары», Уна, уже усовершенствовали систему нашего водопровода, ввели лекарства, о которых в царстве раньше не слышали, проложили дороги. Едва ли это всё стало бы доступным при старом царе. Это цивилизация. А что до богов, то какая мне разница? Пусть хоть во все пантеоны разом верят. Если они чтят, помимо Берегини и Треокого, кого-то ещё — это их дело.

Но мой скепсис остался непоколебим:

— Тебя послушаешь, мы ещё благодарны верянам должны быть, что они нас захватили. Одно благородство. Всё улучшили, всюду — лишь благо и бескорыстие.

— Да, раньше, без выхода к морю, их торговля стояла на месте. Теперь всё иначе. Но разве это плохо?

— Кровь, Арес, вот что дурно. Ты её не видел, а я нагляделась сполна. И знаешь что: будь я в силах, помогла бы цесаревичу вернуть трон.

Мы немного молчали.

— Знаешь, говорят, род Фальксов проклят. Старого царя одолевало безумие. Но как бы то ни было, его правление не слишком отличалось от тех ужасов, о которых ты рассказывала. Пусть до севера тирания не добралась, здесь мы её познали сполна. Думаешь, верянам хватило одной армии? Нет, им оказала поддержку и наша знать.

— Продажные скоты! — в сердцах произнесла я, хотя рассказ Ареса не оказался для меня новостью.

— Полно ругаться, Уна, — устало попросил Арес. — Мы ничего не исправим. Остаётся лишь жить и ждать. Но пока хризолитовая шкатулка утеряна, твой Красный Сокол и новый царь будут сражаться за трон, а нам остаётся лишь запастись терпением.

Я навострила уши. В трактир рассказывали, что эта ценная вещь — один из знаков царской власти. Никто не мог с уверенностью сказать, обладала ли она в действительности каким-нибудь могуществом, но разных выдумок я наслушалась сполна.