Полуденные песни тритонов - [72]

Только я не понимал главного — что интернет если и не божество, то все равно:

ОН ЖИВОЙ!

— Про далматинов! — ответил я приятелю, потому что мне действительно тогда хотелось узнать как можно больше про далматинов, сделать же это можно было в Америке, но для этого был нужен интернет.

Далматинов в нем оказалось множество.

Я пытался читать английские тексты, а приятель объяснял мне что–то про world wide web и про язык html.

Давно это было…

Почти так же давно, как интернет появился и у меня дома — где–то в феврале 1997‑го.

Вначале мы тоже собирались на него всей семьей.

У каждого в компьютере была папка, куда скачивали всякую ненужную хрень.

Например — коллекцию виртуальных Барби для маленькой Анны или что–то про музыку для Дениса.

Наталья к интернету равнодушна, как и к компьютерам.

А я поначалу в нем даже девок смотрел, хотя так все делают.

Потом же началась эпоха писем.

Божество пошло на контакт, только отчего–то поначалу все первые письма посылались в Америку.

Ответы, соответственно, приходили оттуда же.

И все — про далматинов.

Как–то раз мне даже написал самый главный американский далматиновский врач, проще говоря, ветеринар. Профессор из университета в Чикаго. Он сочинил большую поэму о том, что dalmatiаn нельзя писать как dolmatiаn, это то же самое, что далматинов называть далматинцами, я высказал свое восхищение и спросил, что делать, если очень сильно сыплется шерсть. Он поблагодарил за восхищение и посоветовал купить более мощный пылесос. Сейчас пылесосы мы меняем раз в два–три года, и каждый раз на более мощные, хотя шерсти на полу от этого не убавляется: —)).

А потом у меня начался целый эпистолярный роман. Не в плане любовных отношений — конфидент был мужчиной, а именно роман как текстовая организация жизненного пространства, с завязкой, кульминацией и развязкой. Мой друг жил в Австралии и звали его Нейлом. По национальности он был англичанином. Глупо даже говорить, с чего началась наша переписка: понятно, что с далматинов. Он был фермером и у него жило то ли пять, то ли шесть собак. Он писал мне письма, в которых рассказывал про свою жизнь. Они до сих пор все хранятся у меня в машине, из них на самом деле может получиться увлекательнейшая книга, более того, это тот редкий случай, когда я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО убежден в физическом существовании моего давнего адресата: как–то раз он мне позвонил.

Это был в ночь Миллениума, я лежал с температурой за тридцать девять. До Нового года оставалось около двух часов. Я дремал. Потом открывал глаза — по телевизору показывали, как мир радостно сходит с ума. Я снова впадал в дрему.

И тут раздался звонок.

— Hi, this is Andrew?

Andrew офигел, весь дальнейший разговор проходил примерно таким образом:

— How are you, Andrew?

— М–м–м-м…

— I wish you…

— М–м–м-м…

Между прочим, параллельно с писанием этого меморуинга я решил проверить почту. Удаленный компьютер не отвечает, чего и следовало ожидать.

А связываюcь я с провайдером по модему, который мне подарил Нейл, редкий в наших краях зверь марки «Texas Instrument», нареканий не вызывает, разве что кот случайно выдергивает шнур из телефонной розетки и тогда там, у себя за горами, божество ложиться спать.

Но даже если я поставлю выделенку, то это не гарантия, что спать оно не будет.

Может полететь сетевуха, может накрыться хаб. Вникать не надо. Все это виртуальные слова, за которыми мало что стоит. Несуществующий мир, который нам придумали. Только что тогда делать с Нейлом, ведь он мне звонил?

Хотя у меня была температура за тридцать девять, так что не исключено: никаких звонков не было, все это пригрезилось, примерещилось, очередная галлюцинация в новогоднюю год.

Но только жить без этого божества, именуемого интернетом, уже нельзя. Это то же самое, что без кофе и сигарет. Когда сеть не работает, то возникает ощущение, будто мир перестал существовать.

БЕЗ ИНТЕРНЕТА Я БЫ НЕ НАПИСАЛ ЭТУ КНИГУ.

Мало того, что я сразу отправляю написанные меморуинги друзьям, так еще и спрашиваю у него все, что приходит в голову.

Например, сейчас меня интересует, кто придумал интернет.

Я БЫ ХОТЕЛ ПОСМОТРЕТЬ ЭТОМУ ПАРНЮ В ГЛАЗА.

Нужный ответ находится в «Русском журнале», www.russ.ru.

«У идейных истоков будущего Интернета стоял психолог Джозеф Карл Робнетт Ликлайдер. Многочисленные имена профессора Ликлайдера если когда и употреблялись, то разве что во время сугубо официальных церемоний. Все поголовно обращались к нему запросто, без церемоний: Лик. Скромняга Лик. До того скромный, что о его решающей роли в возникновении Интернета вспоминают нечасто и негромко.»

(http://www.russ.ru/culture/network/20040205_voyskunsky.html)

Сам я давно перестал писать слово «интернет» с большой буквы, божество стало слишком домашним, наверное, я просто привык.

А этому парню в глаза я все же посмотрел: нормальный такой высоколобый профессор. В очках и с добрым лицом. Никогда не скажешь, что именно он лишил нас всех виртуальной девственности, хотя именно такие добрые и умные лица частенько принадлежат самым настоящим маньякам, встреча с которыми может таить в себе все, что угодно, особенно, если ты уже вышел в сеть.