Полтергейст - [2]

В субботу я решил у себя праздник устроить. Саныча, как самого близкого друга, пригласил. Усадил его в кресло и даю команду полтергейсту:

— Давай-ка, Пол, стол накрывай. Пошикарней, да побыстрее!

Полтергейст к моим вкусам уже приученный, знает, какие деликатесы к банкету требуются. Котлеток киевских в судке ресторанном доставил, коньячок «Арарат» открыл, бутербродики с черной икрой в тарелочках разбросал. Правда, без особого умения разбросал, все вкривь и вкось получилось, не как в парижских ресторанах с приличным обслуживанием. Пришлось ему замечание сделать.

— Эй, дружок, — говорю, — покультурней работать надо! Даром что ли я по сто раз на дню своим «спасибо» воздух сотрясаю!

А когда мы с Санычем по бутылке коньяка выдули, я, наконец, понял, каким был лопухом.

— Эй, Пол, — выдаю, — слушай сюда. Я тут подумал на просветленную голову. Мне работать давно уже надоело. Давай так: жратва с вещичками само собой, а ты мне еще и наличными подбрасывай. Для начала тысяч так по десять в день, а там видно будет.

Полтергейст, который в этот момент посуду в серванте протирал, барахлить начал, чашку на пол уронил. Хорошая чашка, между прочим, от бабушки в наследство осталась.

— Ну, ты и свинья, братец, — обиделся я. — Я тебя приютил, помогать разрешаю, а ты посуду бьешь? Тащи мне в компенсацию сервиз «Мадонна»! Да не такой, что в магазинах продается, а музейный, и не один, а три штуки!

Тут-то моя аномалия и взбесилась. Саныч первый заметил, что дело керосином пахнет.

— Пригни голову, дурень, — закричал он, — над ней сковородка барражирует! Я голову в плечи втянул.

Передумал полтергейст. Не стал меня домашней утварью по башке шарахать. Вместо этого в дверь позвонили. Бритый молодой человек приятной наружности, с золотым «болтом» на правой руке, ласково на меня посмотрел и представился.

— Ваш налоговый инспектор, — говорит. — Сигнал на вас, Владимир, поступил. Доходы у вас левые немеряные, а с государством делиться не желаете.

Вы, что ли, государство? — по юридической привычке накалил атмосферу Саныч.

Не успел инспектор ответить симметрично, как в квартире материализовался участковый милиционер.

— Гражданин, — грозно произнес он, и будто из обоих глаз в меня выстрелил. — Паспорт предъявите.

Пока я соображал, худа полтергейст мой паспорт во время уборки припрятал, документ уже выпорхнул из ящика стола помятым голубем и — прямо в руки участкового.

— Ну, точно, — радостно заорал тот, — гражданин Комаровский, вы обвиняетесь в злостном уклонении от уплаты алиментов,

— Каких алиментов? — дурно мне стало, опустился я на пол мимо стула. — У нас с бывшей женой моей Таней никогда детей не было.

— Молчать, — привычно повысил голос милиционер, — Документы на вас в полном порядке, хоть сейчас в суд передавать можно. И сыну вашему, Додику, семь лет всего, так что платить вам алименты еще лет десять. Если в тюрьму сесть не хотите.

— Погодите, — вмешался старый юрист Саныч, — это подлог и подкоп, тьфу, то есть компромат и фальшивка.

— Так, — значительно произнес участковый. — Это еще кто? Сообщник?

— Какой сообщник? — пробормотал я, постепенно приходя в себя. — По неуплате алиментов?

— Не, — налоговик радостно подпрыгивал и потирал ладошки, — по неуплате налогов с теневого бизнеса.

— Так, господа хорошие, вы мне надоели. — Значительность участкового так и лезла из-под фуражки. — Даю вам три дня сроку, господин юрист Владимир Комаровский, на урегулирование финансового вопроса с бывшей женой вашей Таней. Не успеете, посадим.

Последние слова милиционер прошипел, как змей-искуситель.

— Передаю их вам, коллега, — участковый кивнул налоговику. — А может, все-таки их в СИЗО запереть? — мечтательно произнес он.

Инспектор долго не рассусоливал. Улыбнулся по-доброму и потребовал, чтобы я и Саныч завтра с утречка прибыли к нему с деньгами и декларациями. Пожелал спокойной ночи и удалился. ^:

А потом приходил пожарник и обнаружил отсутствие огнетушителя в прихожей, грозил большим штрафом. А потом приходили из санэпидемстанции и обнаружили наличие тараканов на кухне, грозили огромным штрафом. Заскакивали скинхеды, предупредили, чтобы завтра мы обязательно их ждали, не отлучаясь, поскольку у них с завтрашнего дня по плану начинаются погромы юристов. Саныч отправился на работу, оттуда перезвонил мне и сообщил, что я уволен по сокращению штатов. Этот кошмар продолжался до глубокой ночи.

Чтобы окончательно не расстроиться, сбегал я в дежурный супермаркет, купил на последнюю заначку очень хорошее виски «Баллантайн», сполоснул два стакана и сел на кухне объясняться с полтергейстом. Выпили по маленькой, то есть, выпил, конечно, я, а из второго стакана виски просто испарилось.

— Пол, — говорю, — будь человеком, забери Додика обратно, а то больше тебе не налью.

Полтергейст уперся, к стакану не притрагивается. Ну ладно, думаю. Наверное, хороший малец получился. Пусть моим сынком считается. Прикончили мы с полтергейстом бутылку и подружились окончательно. Не пришлось мне идти в налоговую, пожарники и санэпидемстанция не беспокоили меня до конца жизни, скинхеды забыли о моем существовании. А сынок, Додик, остался. Алименты, конечно, пришлось платить. Так ведь было с чего. Карьера моя стремительно в гору пошла. Через несколько лет я депутатом Государственной Думы стад. Полтергейст тоже в Думу переселился, ему там просторно, весело и всегда есть, чем заняться