Половина солнца - [21]
Я смотрел, как опадают волосы, сливающиеся своей рыжиной с ярким пламенем. Смотрел, как всё возрождается и как ярче полыхают языки пожара.
Огонь. Огонь. Огонь.
Поглощающий всё. Разрушающий.
Мои способности не работали. Да и откуда мне взять тут холод? Жарко здесь настолько, что аномальная бы не помогла – я могу образовать лёд только из холодного воздуха…
– Убейте меня, – слетело охрипшим криком с моих губ. – Убейте меня, убейте меня, убейте меня…
Я снова закрыл лицо руками, ощущая, как жарко они пылают. Как и всё тело.
Огонь убивал каждую клетку; проклятие бессмертия их восстанавливало. И пожар снова их пожирал.
Огонь, огонь, огонь…
– Убейте наконец! – я не услышал своего крика. Пламя продолжало пылать, оно разгоралось всё сильнее, глаза болели от яркого света.
И вдруг всё потемнело. Я всё ещё ощущал жар, ощущал, как он убивает меня, но не чувствовал, что восстанавливаюсь. Я закрыл лицо руками сильнее, понимая, что близок конец.
Брат…
Я распахнул глаза шире, глядя на яркие ожоги на руках. Они не восстанавливались.
Я распахнул глаза, и они остались бы такими навсегда. Остекленевшими. Мёртвыми. Если бы, разумеется, я не был бессмертным.
Я умер.
А после, моргнув, ожил. И потерял сознание.
Прошли сутки. Уроки казались скучными, а солнце – ещё более половинчатым. Я наблюдал за лампой на столе, сидя уже у себя в комнате и размышляя над чертежами нового сердца для Земли.
Для нового солнца.
Как же это…
Внезапно в помещение ворвался встревоженный Дрю.
– О… они… – он перевёл дыхание. – Выпускают моего брата! Выпускают! Я… я… Мне сказали ждать тут… Ждать… В коридоре… У-ух…
Я вскочил со стула и приоткрыл занавеску, выглядывая на сторону комнаты Олеана. До этого он лежал в постели, читая книгу. Теперь он смотрел на Дрю, снимая свои очки для чтения и поднимая их на лоб.
– Хм-хм… – пробормотал он и попытался улыбнуться. – Будем надеяться на лучшее.
Эндрю коротко кивнул и выскочил в коридор, оставив нашу дверь приоткрытой. Я, поправив джемпер, тоже выскользнул вон, подзывая Олеана. Он захлопнул книгу, поправил очки и встал, выходя за нами.
По коридору шла та самая женщина с короткой стрижкой. Теперь её волосы казались серыми. Рядом топал Крозье и вёл за собой человека со знакомыми очертаниями. Высокий, немного сутулый. На нём был тёмный плащ, какие носили слуги Сов, и капюшон закрывал его лицо. Он смотрел в пол. Его всего трясло, и это было заметно даже издалека.
Они остановились, подойдя к нам. Крозье взглянул на Дрю, а после, подтолкнув к нам Дэмиана, отвернулся и зашагал прочь. Седовласая женщина строго нас оглядела:
– Мы будем следить за этим молодым человеком ещё какое-то время. Ведите себя достойно, – добавила она, метнув взгляд в Олеана, который, закусив губу, злобно таращился на неё, но молчал.
Она тоже отвернулась и ушла. Женщина не носила каблуков, но её ботинки всё равно стучали в тишине вечернего пустого коридора.
Эндрю подошёл ближе к брату.
– Дэмиан… – он протянул дрожащую руку к его капюшону. Он многое хотел спросить и сказать: мы с Олеаном видели это. Я видел это. «Почему ты так одет?», «Как ты?» и «Я люблю тебя, ты же знаешь».
Но он молчал. Старший брат дотронулся до капюшона младшего, заставив того отшатнуться. Я вздрогнул. Стало ясно, что мы сейчас увидим.
Я слышал, как именно Дрю и Дэмиан стали такими. Было нетрудно догадаться, какой самый кошмарный страх преследовал младшего Куина. Наш друг выдохнул и быстро опустил капюшон брата. Он был чуть выше, несмотря на возраст, так что Дрю пришлось привстать на носочки. Дэмиан приподнял голову.
От шеи, уходя вниз, видимо, по всему телу, тянулся длинный ожог, который, словно раздвинутые пальцы руки, касался щеки парня. Половина его лица была изуродована этим шрамом, и, когда Дрю сжал зубы, чтобы не вскрикнуть, остановив пальцы в миллиметре от лица Дэмиана, тот поднял свою руку и стиснул ладонь старшего брата. Рука тоже была страшно обожжена. Дрю какое-то время поражённо переводил взгляд с лица на поражённую конечность, а потом у него подкосились колени, и он упал на пол напротив брата.
– Дэмиан… Боже…
Раненый парень слегка дёрнул головой, опуская её. Волосы со стороны ожога на лице выцвели, став седыми. Всего несколько прядей: они переплетались с ярко-рыжими, и выглядело это нелепо. Впрочем, по сравнению с его лицом, эта деталь практически не бросалась в глаза.
Дрю слабо сжимал руки брата своими трясущимися, не отводя взгляда от ужасных шрамов. По его щекам потекли слёзы.
– Прости… Прости, прости, прости, прости…
Дэмиан несильно сжал руки брата в ответ.
– Это моя вина. И только. Я рисковал и тобой тоже. И заслужил наказание…
В последнем, вероятно, сам Дэмиан уверен не был. Я сделал шаг назад, хватая Олеана за локоть.
Он посмотрел на меня, и я прочитал в его глазах потрясённое восхищение. Но я не желал вдумываться в его причины: наверняка я просто неправильно истолковал его эмоции, наверняка он был в ужасе или крайне сочувствовал обоим братьям, пока что мне не было дела, что он там реально чувствует. Я тихо увлёк его назад в нашу комнату и закрыл дверь.
– Они должны побыть одни, – пояснил я, отпуская ла Бэйла и отходя в сторону. Я сделал ещё один шаг и облокотился о стену. Мне хотелось медленно сползти вниз, так как ноги не держали. Но я стоял.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.