Половцы, торки, печенеги, берендеи - [52]

Шрифт
Интервал
, управлявшие своими же собратьями, а права чанадских печенегов, живших по реке Аранке, еще в 1369–1405 годах будут подтверждаться грамотами угорских королей[238]. На лайтенском пограничье грамота 1339 года рисует спикуляторов крепости Ката характерными чертами кочевников — как кавалеристов, разъезжающих на быстрых своих конях и держащихся своим родом. Еще ярче обрисовал печенегов этой поздней поры Бонфиний, писавший в конце XV века: «…их обычаем является: пользоваться копьями, носить длинные бороды, длинные усы, носить шапки со шлыком и одеваться по персидскому образцу в развевающиеся шелковые одежды». К концу XV века таких печенегов сохранилось, вероятно, уже немного: это последнее такое известие о них.

Потомки ханов и более мелкая родовая печенежская аристократия, известная в угорских грамотах как cornes и nobiles bissenorum (являющихся полной аналогией «лепшим мужам» черных клобуков Киевской Руси), проникали на различные государственные и придворные должности Угрии, достигая иногда очень высокого положения. Отдельные печенеги проникали к угорскому двору. Около 1225 года упоминается Аба Бешеньё (очевидно, из рода кемейских Абаев), который был вассалом короля Андрея II, в 1381 году Матфей, а в 1386 году Иштван — печенеги, бывшие придворными королевы Марии. Кроме того, существовало огромное количество родов (Абы, Чабаи и многие другие), ведших свое происхождение от печенегов.

IV

Переходя к обзору расселения печенегов, торков и берендеев на Руси, надо прежде всего отметить различие источников наших сведений об этих народах для Угрии и Руси. О поселенных в Угрии тюрках узнаем главным образом из грамот, особенно многочисленных со времени короля Андрея II (1205–1235). Поэтам грамотам мы восстанавливаем картину расселения тюркских племен по Угрии и несравненно меньше сведений почерпаем из хроник. На Руси частно-правовая жизнь еще не достигла в XI–XIII веках той фиксации, какую знала Угрия, у нас нет грамот, позволяющих проследить расселение тюрков; зато полны упоминаний о черных клобуках, как звали здесь этих поселенцев русские летописи, и главным образом Киевская, которая раскрывает нам не столько географическое расселение, сколько политическое значение печенегов, торков и берендеев в жизни Киевской Руси.

Если начать обзор черноклобуцких поселений на Руси с запада, то первым пограничным с Угрией русским княжеством будет Галицкое. Подобно тому как в Угрии, в северо-восточных ее пределах, на путях из Галиции, встречаем печенежские, торкские и берендейские поселения, так и на Руси, в Галиции, на западном ее пограничье, для защиты со стороны Угрии сидели расселенные Русью те же печенеги, торки и берендеи. В летописи есть только одно указание на существование в Галицком княжестве черных клобуков — от 1097 года. Ослепленный теребовльский князь Василько[239] говорит о планах идти «на землю Лядскую», но это, однако, может осуществиться лишь в том случае, если придут к нему «берендичи, и печенези, и торци». Из этих слов Василька видно, что черные клобуки находились где-то далеко от него, очевидно у южных окраин Галиции. Что это были поселенцы на русском пограничье, а не степные тюрки, явствует из дальнейшего летописного текста. Василько «хотях проситися у Святополка и у Володимера на половце, и пойду, рех, на половце, да любо налезу собе славу, любо главу свою сложю за Русьскую землю», — то есть он собирался, по-видимому, после похода на Польшу идти с теми же берендеями, печенегами и торками на половцев. На верховьях Прута, у Коломыи, в прежнем галицком Понизии до сих пор существует деревня Печенежин. Может быть, в этом можно видеть следы поселений тех черных клобуков, о которых говорил теребовльский князь.

А в районе Перемышля есть деревни Берендевичи и Торки; такое расположение некогда тюркских поселений указывает на стремление галицких князей иметь наготове военные отряды против Угрии в случае вторжения мадьяр через ближайшие Лупковский или Ужокский перевалы. Юго-восточнее, на верховье Днестра, в десяти километрах на запад от города Самбора есть деревня Торчиновичи, расположенная у выхода в днестровскую долину из Карпат, если переходить их Верецким перевалом; может быть, это торкское поселение и стояло здесь для защиты этого пути из Угрии. Также и упомянутый нами Печенежин у Коломыи мог быть заслоном как на пути из степей, так и со стороны Яблоницкого перевала через Карпаты.

На пограничье с Волынью, около Звенигорода, находится так называемая «могила Печенеги» — это, вероятно, память о бывшем здесь тюркском поселении, которое могло иметь важное значение, так как было расположено на пути из Киева в Угрию и прикрывало путь со стороны Волыни к внутренним областям Галиции. Недалеко отсюда, в соседнем Перемышлянском округе, существует поселение Печенея.

Переходя затем к Волынскому княжеству, мы прежде всего находим след черноклобуцкого поселения на пути из Галиции к столице княжества — Владимиру-Волынскому, на южных подступах к нему у Буга, — там до сих пор есть деревня Торки. Далее известные нам следы черных клобуков находятся почти на прямой линии от Владимира-Волынского на восток, указывая нам на последовательные заслоны, устроенные из этих поселенцев друг против друга Волынью и Киевом

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
Лес. Как устроена лесная экосистема

Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.

Династическая политика императора Константина Великого

Римский император Константин Великий (правил в 306–337 гг.) принадлежит к числу знаковых фигур античной и мировой истории. Одной из наиболее необычных целей его правления было увековечивание своего имени и правления. Для ее достижения, среди прочего, он предпринял меры по сохранению власти в руках членов своей семьи, на основе которой была создана императорская династии. В работе рассматриваются методы династического строительства, предпринятого императором Константином. Книга адресована как специалистам по античной истории, так и широкому кругу читателей, интересующихся Древним Римом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Запутанная жизнь. Как грибы меняют мир, наше сознание и наше будущее

Под словом «гриб» мы обыкновенно имеем в виду плодовое тело гриба, хотя оно по сути то же, что яблоко на дереве. Большинство грибов живут тайной – подземной – жизнью, и они составляют «разношерстную» группу организмов, которая поддерживает почти все прочие живые системы. Это ключ к пониманию планеты, на которой мы живем, а также наших чувств, мыслей и поведения. Талантливый молодой биолог Мерлин Шелдрейк переворачивает мир с ног на голову: он приглашает читателя взглянуть на него с позиции дрожжей, псилоцибиновых грибов, грибов-паразитов и паутины мицелия, которая простирается на многие километры под поверхностью земли (что делает грибы самыми большими живыми организмами на планете)

Поляки в Западной Сибири в конце XIX – первой четверти XX века

Книга посвящена истории польской диаспоры в Западной Сибири в один из переломных периодов истории страны. Автором проанализированы основные подходы к изучению польской диаспоры в Сибири. Работа представляет собой комплексное исследование истории польской диаспоры в Западной Сибири, основанное на материалах большого числа источников. Исследуются история миграций поляков в Сибирь, состав польской диаспоры и вклад поляков в развитие края. Особое внимание уделено вкладу поляков в развитие предпринимательства.

Мозг и разум в эпоху виртуальной реальности

Со Ёсон – южнокорейский ученый, доктор наук, специалист в области изучения немецкого языка и литературы, главный редактор издательства Корейского общества Бертольда Брехта, исследующий связи различных дисциплин от театрального искусства до нейробиологии. Легко ли поверить, что Аристотель и научно-фантастический фильм «Матрица» проходят красной нитью через современную науку о мозге и философию Спинозы, объясняя взаимоотношения мозга и разума? Как же связаны между собой головной мозг, который называют колыбелью сознания, и разум, на который как раз и направлена деятельность сознания? Можно ли феномен разума, который считается решающим фактором человеческого развития, отличает людей от животных, объяснить только электрохимической активностью нейронов в головном мозге? Эта книга посвящена рассмотрению подобных фундаментальных вопросов и объединяет несколько научных дисциплин, которые развились в ходе напряженных споров о соотношении материи и разума, которые берут своё начало с древних времен и продолжаются по сей день.

Социальное общение и демократия. Ассоциации и гражданское общество в транснациональной перспективе, 1750-1914

Что значат для демократии добровольные общественные объединения? Этот вопрос стал предметом оживленных дискуссий после краха государственного социализма и постепенного отказа от западной модели государства всеобщего благосостояния, – дискуссий, сфокусированных вокруг понятия «гражданское общество». Ответ может дать обращение к прошлому, а именно – к «золотому веку» общественных объединений между Просвещением и Первой мировой войной. Политические теоретики от Алексиса де Токвиля до Макса Вебера, равно как и не столь известные практики от Бостона до Санкт-Петербурга, полагали, что общество без добровольных объединений неминуемо скатится к деспотизму.

Повседневный мир русской крестьянки периода поздней империи

В этой книге рассказывается о том, как строились отношения в крестьянской семье, как женились и разводились, как воспитывали детей. Каковы были повседневный быт, отношение к религии, устройство жилья, представления о гигиене. В чем заключалась сугубо женская обрядность. Что считалось личной собственностью женщины в имуществе двора, какую роль она играла в крестьянской общине и почему случались «бабьи бунты». А также — об интимной жизни крестьянки, узаконенных обычаем «ласках» свекра, проституции и женской преступности, о публичных — всей общиной — наказаниях провинившихся.

Культы, религии, традиции в Китае

Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.

Жизнь пророка Мухаммеда

Есть две причины, по которым эту книгу надо прочитать обязательно.Во-первых, она посвящена основателю ислама пророку Мухаммеду, который мирной проповедью объединил вокруг себя массы людей и затем, уже в качестве политического деятеля и полководца, создал мощнейшее государство, положившее начало Арабскому халифату. Во-вторых, она написана выдающимся писателем Вашингтоном Ирвингом, которого принято называть отцом американской литературы. В России Ирвинга знают как автора знаменитой «Легенды о Сонной Лощине», но его исторические труды до сих пор практически неизвестны отечественному читателю.

Жизнь «Ивана»

Быт дореволюционной русской деревни в наше время зачастую излишне омрачается или напротив, поэтизируется. Тем большее значение приобретает беспристрастный взгляд очевидца. Ольга Семенова-Тян-Шанская (1863 1906) — дочь знаменитого географа и путешественника и сама этнограф — на протяжении многих лет, взяв за объект исследования село в Рязанской губернии, добросовестно записывала все, что имело отношение к быту тамошних крестьян. В результате получилась удивительная книга, насыщенная фактами из жизни наших предков, книга о самобытной культуре, исчезнувшей во времени.