Полный расчет - [2]

— Ну что ж, мистер Дженнингс, — сказала Келли, открывая верхний ящик стола,— вы свое оттрубили, и «Ретрик Констракшн» готова с вами рассчитаться. У вас при себе ваш экземпляр контракта?

— Да. — Дженнингс бросил на стол чуть помятый конверт. — Вот он.

Келли достала из ящика небольшой клеенчатый мешочек и какой-то от руки написанный документ, мешочек она придвинула к Дженнингсу, а сложенный пополам документ развернула и начала читать.

— В чем дело? — насторожился Дженнингс, заметив, что по ее липу пробежала тень.

— Боюсь, это будет для вас сюрпризом. Вот, — Келли вернула ему конверт с контрактом, — перечитайте это повнимательнее.

— Зачем? — удивился Дженнингс, открывая конверт.

— Обратите внимание на последнюю статью. «По желанию второй договаривающейся стороны в любой момент до завершения срока действия настоящего контракта...»

— «... возможна замена предусмотренного данным контрактом денежного вознаграждения на какие-либо предметы и материалы, лично отобранные второй стороной и представляющиеся ей достаточно ценными для замены вышеупомянутого денежного...»

Дженнингс схватил клеенчатый мешочек и вытряхнул его содержимое на стол. И вскочил на ноги.

— Где Ретрик? Если он думает что такие шутки пройдут ему…

— Ретрик здесь абсолютно ни при чем, все было сделано по вашей собственной просьбе. Вот, — Келли протянула ему исписанные листки бумаги, — взгляните на это. Вы же сами это писали. Это была ваша идея, а совсем не наша. Ну честно, — улыбнулась она, — с людьми, которых мы берем по контракту, такое иногда случается, поработают, поработают и вдруг решат что возьмут вместо денег что-нибудь другое. Не знаю уж почему. А потом возвращаются с очищенной памятью и видят свою расписку...

Дженнингс бегло просмотрел злосчастные листки. Ну да, сомневаться не приходится, он сам все это и написал. Его руки начали подрагивать.

— Почерк и вправду мой, но все равно я не верю. — Он скрипнул зубами и сложил расписку пополам. — Там со мной что-то сделали, иначе бы я такого не написал.

— Видимо, у вас была к тому серьезная причина. Честно говоря, я и сама не вижу тут никакого смысла, но мы ведь просто не знаем, что определило ваш выбор. И не думайте, что вы первый, кто оказался в таком положении, я видела и других.

Дженнингс еще раз окинул взглядом лежащие на столе предметы. Кодовый ключ от невесть какой двери. Обрывок билета. Депозитная квитанция за какой-то «пакет», сданный на хранение в какой-то там банк. Свернутый колечком кусок тонкой, довольно упругой проволоки. Грубо отломанная половинка покерной фишки. Полоска зеленой материи. Автобусный жетон.

— И это, — пробормотал он, — вместо пятидесяти тысяч. Два года псу под...

***

Дженнингс вышел на захлебывающуюся транспортом улицу, в его голове царило полное смятение. Это что же получается? Надули? Он сунул руку в карман и пощупал свой «заработок» — обломок покерной фишки и прочую ерунду. И это — за два года, вычеркнутых из жизни! Но он же видел им самим и написанную просьбу о замене! Ну прямо как в сказке про Джека и бобовый стебель[1]. И зачем, чего это ради? Что толкнуло его на столь дикий поступок?

На углу он остановился, чтобы пропустить патрульную машину, нагло ехавшую по тротуару.

— Ладно, Дженнингс, погулял и хватит. Залезай.

Дженнингс дернулся и вскинул глаза. Дверца патрульной машины была открыта. Человек на заднем сиденье с бедра направлял ему в живот тепловое ружье. Человек в голубой с прозеленью форме. Полиция безопасности, всесильная ПБ.

Он послушно сел в машину, дверца захлопнулась, негромко щелкнув магнитным замком. Словно в сейфе. Машина вывернула на мостовую и неспешно покатила вдоль обочины. Дженнингс обреченно вздохнул и откинулся на спинку. Тот пэбэшник, что целился ему в живот, опустил свою пушку. Его дружок мгновенно обшарил Дженнингса с головы до ног и выгреб из его карманов все, что там было — бумажник, конверт с контрактом и горстку хлама, достойное вознаграждение за долгую, безупречную службу.

— Что там у него есть? — полюбопытствовал водитель.

— Бумажник, деньги. Контракт с «Ретрик Констракшн». Оружия нет.

Пэбэшник секунду подумал и вернул Дженнингсу все его хозяйство.

— А в чем, собственно, дело? — запоздало возмутился Дженнингс.

— Мы хотим задать вам пару вопросов, вот и все. Вы работали на Ретрика?

— Да.

— Два года?

— Чуть меньше.

— На Заводе?

— Да, — кивнул Дженнингс, — скорее всего.

— А где он, этот Завод, мистер Дженнингс? Где он расположен?

— Я не знаю.

— Не знаете? — Полицейские переглянулись. Первый, мужик с живым, резко очерченным лицом, провел кончиком языка по пересохшим губам. — Хорошо, тогда еще один вопрос. Последний. Что вы делали в течение этих двух лет? В чем состояла ваша работа?

— Я специалист по ремонту и наладке электронной аппаратуры. Именно это я там и делал — ремонтировал и налаживал электронику.

— Какую именно электронику?

— Я не знаю. — Дженнингс взглянул на пэбэшника и не сдержал иронической усмешки. — Вы уж извините, но так оно и есть. Я действительно не знаю.

Секунду или две пэбэшник молчал, переваривая услышанное, а затем еще раз облизнул губы и заговорил чуть жестче.