Полное собрание стихотворений - [61]

        Где и поднесь с усиленным вниманьем

Следят твою болезнь ‹с› сердечным состраданьем,

Будь ближе, чем когда: душе твоей присущ

Добрейший из людей, чистейшая из душ,

        Твой милый, добрый, незабвенный муж!

Душа, с которою твоя была слита,

Хранившая тебя от всех соблазнов зла,

С которой заодно всю жизнь ты перешла,

        Свершая честно трудный подвиг твой

        Примерно-христианскою вдовой!

        Привет еще тебе от тени той,

        Обоим нам и милой и святой,

        Которая так мало здесь гостила,

Страдала храбро так и горячо любила,

        Ушла стремглав из сей юдоли слез,

        Где ей, увы, ничто не удалось,

По долгой, тяжкой, истомительной борьбе,

        Прощая всё и людям и судьбе.

И свой родимый край так пламенно любила,

        Что хоть она и воин не была,

        Но жизнь свою отчизне принесла;

        Вовремя с нею не могла расстаться,

Когда б иная жизнь спасти ее могла.

Январь 1873

"Британский леопард…" >*

      Британский леопард^*

      За что на нас сердит?

      И машет всё хвостом,

      И гневно так рычит?

Откуда поднялась внезапная тревога?

      Чем провинились мы?

      Тем, что, в глуби зашед

      Степи средиазийской,

      Наш северный медведь —

      Земляк наш всероссийский —

От права своего не хочет отказаться

Себя оборонять, подчас и огрызаться.

      В угоду же друзьям своим

      Не хочет перед миром

       Каким-то быть отшельником-факиром;

И миру показать и всем воочию́,

      Всем гадинам степным

    На снедь предать всю плоть свою.

       Нет, этому не быть! — и поднял лапу…

Вот этим леопард и был так рассерже́н.

    «Ах, грубиян! Ах, он нахал! —

    Наш лев сердито зарычал. —

Как! он, простой медведь, и хочет защищаться

В присутствии моем, и лапу поднимать,

      И даже огрызаться!

       Пожалуй, это до́йдет до того,

Что он вообразит, что есть ‹и› у него

      Такие же права,

       Как у меня, сиятельного льва…

Нельзя же допустить такого баловства!»

Январь 1873

"Конечно, вредно пользам государства…" >*

       Конечно, вредно пользам государства

В нем образовывать особенное царство,

       Но несогласно с пользами подда́нства

И в Ханстве возбуждать особенное ханство,

Давно минувших лет возобновлять приемы и следы,

И, устранив все современные лады,

   Строй новый заводить,

       И самозванно, произвольно

       Вдруг на Москве первопрестольной

В затменье умственном, бог ведает каком,

Вдруг заявить себя ожившим баскако́м^*

       Для несуществующей Орды.

30 января 1873

"Во дни напастей и беды…" >*

         Во дни напастей и беды,

         Когда из Золотой орды

         В Москву баскаков насылали,

 Конечно, и тогда их выбирали,

      Москве предоставляя в дар

      Учтивейшего из татар, —

Насколько совместимы два эти слова —

     Ну, словом, лучшего из той среды,

      И не отправили бы Дурнова^*…

А впрочем, тут много шума из пустого.

Конец января 1873

Итальянская весна >*

       Благоуханна и светла,

Уж с февраля весна в сады вошла,

И вот миндаль мгновенно зацвела,

И белизна всю зелень облила.

Февраль 1873

Императрице Марии Александровне ("Мы солнцу Юга уступаем вас…") >*

       Мы солнцу Юга уступаем вас:

       Оно одно — должны сознаться мы —

       Теплее нашего вас любит, —

А все-таки, хотя здесь царство и зимы,

       Мы ни с какими бы страна́ми

       Здешних мест не променяли.

       Здесь сердце ваше остается с нами.

       Ступайте ж, уезжайте с богом,

       Но сердце ваше нам залогом,

       Что скоро вы вернетесь к нам.

       И пусть в отъезда час со всех сторон,

       И даже с бедного одра страданья,

       Мольбы, благие пожеланья

       За вами понесутся вслед —

Всех русских душ торжественный привет.

1 марта 1873

Д. Ф. Тютчевой >*

   Вот свежие тебе цветы

          В честь именин твоих, —

   Еще цветы я рассылаю,

   А сам так быстро отцветаю.

Хотелось бы собрать пригоршню дней,

          Чтоб сплесть еще венок

   Для именинницы моей.

19 марта 1873

"Чертог твой, спаситель, я вижу украшен…" >*

Чертог твой, спаситель, я вижу украшен,

Но одежд не имею, да вниду в него.

Между 2 и 4 апреля 1873

17-е апреля 1818 >*

         На первой дней моих заре,

  То было рано поутру в Кремле,

  То было в Чудовом монастыре,

  Я в келье был, и тихой и смиренной,

  Там жил тогда Жуковский незабвенный.

         Я ждал его, и в ожиданье

Кремлевских колколов я слушал завыванье.

      Следил за медной бурей,

  Поднявшейся в безоблачном лазуре

  И вдруг смененной пушечной пальбой, —

  Все вздрогнули, понявши этот вой.

  Хоругвью светозарно-голубой

Весенний первый день лазурно-золотой

       Так и пылал над праздничной Москвой.

       Тут первая меня достигла весть,

         Что в мире новый житель есть

         И, новый царский гость в Кремле,

       Ты в этот час дарован был земле.

         С тех пор воспоминанье это

      В душе моей согрето

         Так благодатно и так мило —

  В теченье стольких лет не измен‹яло›,

  Меня всю жизнь так верно провожало, —

        И ныне, в ранний утра час,

  Оно, всё так же дорого и мило,

         Мой одр печальный посетило

  И благодатный праздник возвестило.

      Мнилось мне всегда,

Что этот раннего событья самый час

Мне будет на всю жизнь благим предзнаменованьем,

И не ошибся я: вся жизнь моя прошла