Полное собрание стихотворений. Том 2 - [10]

Всю ты жизнь прожила для других.

С головой, бурям жизни открытою,

Весь свой век под грозою сердитою

Простояла, – грудью своей

Защищая любимых детей.

И гроза над тобой разразилася!

Ты не дрогнув удар приняла,

За врагов, умирая, молилася,

На детей милость бога звала.

Неужели за годы страдания

Тот, кто столько тобою был чтим,

Не пошлет тебе радость свидания

С погибающим сыном твоим?..

Я кручину мою многолетнюю

На родимую грудь изолью,

Я тебе мою песню последнюю,

Мою горькую песню спою.

О прости! то не песнь утешения,

Я заставлю страдать тебя вновь,

Но я гибну – и ради спасения

Я твою призываю любовь!

Я пою тебе песнь покаяния,

Чтобы кроткие очи твои

Смыли жаркой слезою страдания

Все позорные пятна мои!

Чтоб ту силу свободную, гордую,

Что в мою заложила ты грудь,

Укрепила ты волею твердою

И на правый поставила путь…

Треволненья мирского далекая,

С неземным выраженьем в очах,

Русокудрая, голубоокая,

С тихой грустью на бледных устах,

Под грозой величаво-безгласная,-

Молода умерла ты, прекрасная,

И такой же явилась ты мне

При волшебно светящей луне.

Да! я вижу тебя, бледнолицую,

И на суд твой себя отдаю.

Не робеть перед правдой-царицею

Научила ты музу мою:

Мне не страшны друзей сожаления,

Не обидно врагов торжество,

Изреки только слово прощения,

Ты, чистейшей любви божество!

Что враги? пусть клевещут язвительней,-

Я пощады у них не прошу,

Не придумать им казни мучительней

Той, которую в сердце ношу!

Что друзья? Наши силы неровные,

Я ни в чем середины не знал,

Что обходят они, хладнокровные,

Я на всё безрассудно дерзал,

Я не думал, что молодость шумная,

Что надменная сила пройдет -

И влекла меня жажда безумная,

Жажда жизни – вперед и вперед!

Увлекаем бесславною битвою,

Сколько раз я над бездной стоял,

Поднимался твоею молитвою,

Снова падал – и вовсе упал!..

Выводи на дорогу тернистую!

Разучился ходить я по ней,

Погрузился я в тину нечистую

Мелких помыслов, мелких страстей.

От ликующих, праздно болтающих,

Обагряющих руки в крови

Уведи меня в стан погибающих

За великое дело любви!

Тот, чья жизнь бесполезно разбилася,

Может смертью еще доказать,

Что в нем сердце неробкое билося,

Что умел он любить…

………………

< (Утром, в постели) >

О мечты! о волшебная власть

Возвышающей душу природы!

Пламя юности, мужество, страсть

И великое чувство свободы -

Всё в душе угнетенной моей

Пробудилось… но где же ты, сила?

Я проснулся ребенка слабей.

Знаю: день проваляюсь уныло,

Ночью буду микстуру глотать,

И пугать меня будет могила,

Где лежит моя бедная мать.

Всё, что в сердце кипело, боролось,

Всё луч бледного утра спугнул,

И насмешливый внутренний голос

Злую песню свою затянул:

"Покорись, о ничтожное племя!

Неизбежной и горькой судьбе,

Захватило нас трудное время

Неготовыми к трудной борьбе.

Вы еще не в могиле, вы живы,

Но для дела вы мертвы давно,

Суждены вам благие порывы,

Но свершить ничего не дано…"

(1860-1862)

20. ТУРГЕНЕВУ

Мы вышли вместе… Наобум

Я шел во мраке ночи,

А ты… уж светел был твой ум,

И зорки были очи.

Ты знал, что ночь, глухая ночь

Всю нашу жизнь продлится,

И не ушел ты с поля прочь,

И стал ты честно биться.

В великом сердце ты носил

Великую заботу,

Ты как поденщик выходил

До солнца на работу.

Во лжи дремать ты не давал,

Клеймя и проклиная,

И маску дерзостно срывал

С глупца и негодяя.

И что же? луч едва блеснул

Сомнительного света,

Молва гласит, что ты задул

Свой факел… ждешь рассвета.

Наивно стал ты охранять

Спокойствие невежды -

И начал сам в душе питать

Какие-то надежды.

На пылкость юношей ворча,

Ты глохнешь год от года

И к свисту буйного бича

И к ропоту народа.

Щадишь ты важного глупца,

Безвредного ласкаешь

И на идущих до конца

Походы замышляешь.

Кому назначено орлом

Парить над русским миром,

Быть русских юношей вождем

И русских дев кумиром,

Кто не робел в огонь идти

За страждущего брата,

Тому с тернистого пути

Покамест нет возврата.

Непримиримый враг цепей

И верный друг народа,

До дна святую чашу пей,

На дне ее – свобода!

(1860 или 1861)

21. НА СМЕРТЬ ШЕВЧЕНКО

Не предавайтесь особой унылости:

Случай предвиденный, чуть не желательный.

Так погибает по божией милости

Русской земли человек замечательный

С давнего времени: молодость трудная,

Полная страсти, надежд, увлечения,

Смелые речи, борьба безрассудная,

Вслед затем долгие дни заточения.

Всё он изведал: тюрьму петербургскую,

Справки, доносы, жандармов любезности,

Всё – и раздольную степь Оренбургскую,

И ее крепость. В нужде, в неизвестности

Там, оскорбляемый каждым невеждою,

Жил он солдатом с солдатами жалкими,

Мог умереть он, конечно, под палками,

Может, и жил-то он этой надеждою.

Но, сократить не желая страдания,

Поберегло его в годы изгнания

русских людей провиденье игривое.

Кончилось время его несчастливое,

Всё, чего с юности ранней не видывал,

Милое сердцу, ему улыбалося.

Тут ему бог позавидовал:

Жизнь оборвалася.

(27 февраля 1861)

22. ПОХОРОНЫ

Меж высоких хлебов затерялося

Небогатое наше село.

Горе горькое по свету шлялося

И на нас невзначай набрело.

Ой, беда приключилася страшная!

Мы такой не знавали вовек:

Как у нас – голова бесшабашная -

Застрелился чужой человек!

Суд приехал… допросы…- тошнехонько!

Догадались деньжонок собрать:

Осмотрел его лекарь скорехонько

И велел где-нибудь закопать.

И пришлось нам нежданно-негаданно

Хоронить молодого стрелка,