Полное собрание стихотворений - [8]

Где уследит прилежный взор

Ножом начерченные строки

Элегий томных при луне,

Когда мне первые уроки

Дарила муза в тишине.

И в час, когда мечта приводит

Меня сюда, вздыхаю я:

Мое младенчество здесь бродит,

Здесь дремлет молодость моя…

1887

«Шумят леса тенистые…»

Шумят леса тенистые,

Тенистые, душистые,

Свои оковы льдистые

Разрушила волна.

Пришла она, желанная,

Пришла благоуханная,

Из света дня сотканная

Волшебница-весна!

Полночи мгла прозрачная

Свивает грезы мрачные.

Свежа, как ложе брачное,

Зеленая трава.

И звезды блещут взорами,

Мигая в небе хорами,

Над синими озерами,

Как слезы божества.

Повсюду пробуждение,

Любовь и вдохновение,

Задумчивое пение,

Повсюду блеск и шум.

И песня сердца страстная

Тебе, моя прекрасная,

Всесильная, всевластная

Царица светлых дум!

1887

«Печально верба наклоняла…»

Печально верба наклоняла

Зеленый локон свой к пруду;

Земля в томленьи изнывала,

Ждала вечернюю звезду.

Сияло небо необъятно,

И в нем, как стая легких снов,

Скользили розовые пятна

Завечеревших облаков.

Молчал я, полн любви и муки,

В моей душе, как облака,

Роились сны, теснились звуки

И пела смутная тоска.

И мне хотелось в то мгновенье

Живою песнью воскресить

Все перешедшее в забвенье

И незабвенное забыть!..

1887

«Блуждая в мире лжи и прозы…»

Блуждая в мире лжи и прозы,

Люблю я тайны божества:

И гармонические грезы,

И музыкальные слова.

Люблю, устав от дум заботы,

От пыток будничных минут,

Уйти в лазоревые гроты

Моих фантазий и причуд.

Там все, как в юности, беспечно,

Там все готово для меня-

Заря, не гаснущая вечно,

И зной тропического дня.

Так, после битв, исполнен дремы,

С улыбкой счастья на устах,

В благоуханные гаремы

Идет усталый падишах.

1887

СТАРЫЕ ЧАСЫ

Меж старой рухляди в лавчонке у еврея,

Где дремлет роскошь бар, сгнивая и темнея,

Где между пыльных ваз и старомодных ламп

Мерцает рамкою весь выцветший эстамп,

Где бледный купидон с отбитою ручонкой

Под паутиною, как под фатою тонкой,

Лукаво щурится в мечтательной тоске,

Где зелень плесени на ярком завитке

Узорных канделябр ложится изумрудом,

Где в томной нежности над золоченым блюдом

Из рамы смотрит лик напудренной красы,-

Стоят, безмолвствуя, старинные часы…

Их маятник молчит, их стрелки без движенья,

И мнится: давние слетают к ним виденья,-

И старые часы прадедовских палат

Припоминают вновь событий длинный ряд,

Тот долгий, смутный сон, ушедший без возврата,

Когда две стрелки их по кругу циферблата

Ползли – минуты, дни, года разя с плеча,

Как два холодные, бесстрастные меча

Суровой вечности… Бывало, в сумрак томный,

Когда дремал угрюмо зал огромный,

И алый свет, колебля, лил камни,

И ветки тощие расшатанных вершин

Из сада темного стучались в окна зала,

И ночь осенняя, как грешница, рыдала,-

Тогда задумчивый владелец тех часов

Печально вспоминал утраченных годов

Разгулом и стыдом запятнанную повесть,

И плакала его встревоженная совесть,

И теплая, никем не зримая слеза,

Слеза раскаянья туманила глаза.

А маятник часов спешил без содроганья

Спугнуть в мрак вечности минуты покаянья.

И зимней полночью, когда в покоях шумных

Гремело пиршество и гам речей безумных

Заздравным звоном чаш был дружно заглушен,

Вдруг дерзко слышался часов докучный звон,

Как жизнь томительный, как старость монотонный,

Напоминая сон толпе неугомонной.

И кубки медленней ходили по рукам,

И гости бледные, поднявши к небесам

Свой утомленный взор, зевая, различали

Сияние утра в посеребренной дали…

А сколько чудных тайн подслушали они

У нежной юности в те ночи и в те дни,

Когда, доверившись бесстрастному их лику,

Влюбленная чета на них, как на владыку

Свиданья краткого, смотрела, торопясь

Последний поцелуй продлить в прощальный час.

И что ж! Прошли года, которые так ровно,

С такой иронией, так зло и хладнокровно

Спешили погубить бесстрастные часы…

И вот – наперсники сатурниной косы-

Они, забытые, как памятник могильный,

Стоят меж рухляди, и циферблат их пыльный,

Как инвалид слепой, не страшный никому,

Глядит бессмысленно в таинственную тьму

Недвижной вечности. И грозный гений тленья

Над ними празднует победу разрушенья.

24 января 1888

У ПЕЧКИ

На огонь смотрю я в печку:

Золотые города,

Мост чрез огненную речку-

Исчезают без следа.

И на месте ярко-алых,

Золоченых теремов-

Лес из пламенных кораллов

Блещет искрами стволов.

Чудный лес недолог, скоро

Распадется он во прах,

И откроется для взора

Степь в рассыпчатых огнях.

Но и пурпур степи знойной

Догорит и отцветет.

Мрак угрюмый и спокойный

Своды печки обовьет.

Как в пустом, забытом доме,

В дымном царстве душной мглы

Ничего не станет, кроме

Угля, пепла и золы…

Январь 1888

ВЕСЕННИЙ ДОЖДЬ

Я узнал весну по блеску голубому

Томных, как мечта, задумчивых ночей,

Но, в душе лелея тайную истому,

Я боюсь весны болезненных очей.

От ее безмолвных и пытливых взоров

В сердце, подымаясь, воскресают вновь

Тень былых обид и боль былых укоров,

Все, что сердце жгло, что волновало кровь.

Я завесил окна темной пеленою,

Растопил камин и свечи я зажег,

Чтоб спугнуть весну обманчивой мечтою,

Зиму залучая в теплый уголок.

Над весной победу торжествуя, грезы

Снова рисовали сердцу моему

В инее пушистом белые березы

И морозной ночи сумрачную тьму,

Скрип саней по снегу и на снеге тени,

Дым, из труб бегущий медленным столбом,

И недвижный воздух, полный мертвой лени,-