Полное собрание стихотворений - [44]

На тучах – глыбах грозовых —

Летуче блещут огнероги.

Невыразимое – нежней…

Неотразимое – упорней…

Невыразимы беги дней,

Неотразимы смерти корни.

В горючей радости ночей

Ключи ее упорней бьются:

В кипучей сладости очей

Мерцаньем маревым мятутся.

Благословенны: – жизни ток,

И стылость смерти непреложной,

И – зеленеющий листок,

И – ветхий корень придорожный.

Июнь 1916

Дорнах

Развалы

Есть в лете что-то роковое, злое…

И – в вое злой зимы…

Волнение, кипение мирское!

Плененные умы!

Все грани чувств, все грани правды стерты;

В мирах, в годах, в часах

Одни тела, тела, тела простерты,

И – праздный прах.

В грядущее проходим – строй за строем —

Рабы: без чувств, без душ…

Грядущее, как прошлое, покроем

Лишь грудой туш.

В мятеж миров, – в немаревные муки,

Когда-то спасший нас, —

Прости ж и Ты измученные руки, —

В который раз.

Октябрь 1916

Москва

Вячеславу Иванову

Случится то, чего не чаешь…

Ты предо мною вырастаешь —

В старинном, черном сюртуке,

Средь старых кресел и диванов,

С тисненым томиком в руке:

«Прозрачность. Вячеслав Иванов».

Моргает мне зеленый глаз, —

Летают фейерверки фраз

Гортанной, плачущею гаммой:

Клонясь рассеянным лицом,

Играешь матовым кольцом

С огромной, ясной пентаграммой.

Нам подают китайский чай,

Мы оба кушаем печенье;

И – вспоминаем невзначай

Людей великих изреченья;

Летают звуки звонких слов,

Во мне рождая умиленье,

Как зов назойливых рогов,

Как тонкое, петушье пенье.

Ты мне давно, давно знаком —

(Знаком, быть может, до рожденья) —

Янтарно-розовым лицом,

Власы колеблющим перстом

И – длиннополым сюртуком

(Добычей, вероятно, моли) —

Знаком до ужаса, до боли!

Знаком большим безбровым лбом

В золотокосмом ореоле

Сентябрь 1916

Москва

Асе

В безгневном сне, в гнетуще-грустной неге

Растворена так странно страсть моя…

Пробьет прибой на белопенном бреге,

Плеснет в утес соленая струя.

Вот небеса, наполнясь, как слезами,

Благоуханным блеском вечеров,

Блаженными блистают бирюзами

И маревом моргающих миров.

И снова в ночь чернеют мне чинары

Я прошлым сном страданье утолю

Сицилия… И – страстные гитары…

Палермо, Монреаль… Радес…

Люблю!..

Июнь 1917

Демьяново

Шутка

В

Долине

Когда-то

Мечтательно

Перед

Вами

Я, —

Старый

Дурак, —

Игрывал

На

Мандолине.

Вы —

Внимали

Старательно.

И —

– Стародавний Зодиак.

Как-то

Избили

И

Выгнали

Меня

Из

Цирка

В

Лохмотьях

И

В

Крови

Вопиющего —

– О Боге!

– Боге!

– Боге!

И

О —

– Вселенской любви.

Вы

Случайно

Встретили

Поющего

Паяца —

Постояли,

Послушали

Пение.

Вы —

Отметили

Дурацкий

Колпак.

Вы —

Сказали

Внимательно:

– «Это —

Путь

Посвящения…»

Вы —

Мечтательно

Уставились

В —

– Зодиак.

Декабрь 1915

Дорнах

Тела

На нас тела, как клочья песни спетой…

В небытие

Свисает где-то мертвенной планетой

Всё существо мое.

В слепых очах, в глухорожденном слухе —

Кричат тела.

Беспламенные, каменные духи!

Беспламенная мгла!

Зачем простер на тверди оледелой

Свои огни

Разбитый дух – в разорванное тело,

В бессмысленные дни!

Зачем, за что в гнетущей, грозной гари,

В растущий гром

Мы – мертвенные, мертвенные твари —

Безжертвенно бредем?

Декабрь 1916

Москва

Асе

Уже бледней в настенных тенях

Свечей стекающих игра.

Ты, цепенея на коленях,

В неизреченном – до утра.

Теплом из сердца вырастая,

Тобой, как солнцем облечен,

Тобою солнечно блистая

В Тебе, перед Тобою – Он.

Ты – отдана небесным негам

Иной, безвременной весны:

Лазурью, пурпуром и снегом

Твои черты осветлены.

Ты вся как ландыш, легкий, чистый,

Улыбки милой луч разлит.

Смех бархатистый, смех лучистый

И – воздух розовый ланит.

О, да! Никто не понимает,

Что выражает твой наряд,

Что будит, тайно открывает

Твой брошенный, блаженный взгляд.

Любви неизреченной знанье

Во влажных, ласковых глазах;

Весны безвременной сиянье

В алмазно-зреющих слезах.

Лазурным утром в снеге талом

Живой алмазник засветлен;

Но для тебя в алмазе малом

Блистает алым солнцем – Он.

Сентябрь 1916

Москва

Россия

Луна двурога.

Блестит ковыль.

Бела дорога.

Летает пыль.

Летая, стая

Ночных сычей —

Рыдает в дали

Пустых ночей.

Темнеют жерди

Сухих осин;

Немеют тверди…

Стою – один.

Здесь сонный леший

Трясется в прах.

Здесь – конный, пеший

Несется в снах.

Забота гложет;

Потерян путь.

Ничто не сможет

Его вернуть.

Болота ржавы:

Кусты, огни,

Густые травы,

Пустые пни!

Декабрь 1916

Москва

Декабрь 1916 года

Из душных туч, змеясь, зигзаг зубчатый

Своей трескучею стрелой,

Запламенясь, в разъятые Палаты

Ударил, как иглой

Светясь, виясь, в морозный морок тая,

Бросает в небо пламена

Тысячецветным светом излитая,

Святая Купина

Встань, возликуй, восторжествуй, Россия!

Грянь, как в набат, —

Народная, свободная стихия

Из града в град!

18 декабря 1916

Москва

А.М. Поццо

Глухой зимы глухие ураганы

Рыдали нам.

Вставали нам – моря, народы, страны…

Мелькали нам —

Бунтующее, дующее море

Пучиной злой,

Огромные, чудовищные зори

Над мерзлой мглой

И сонная, бездонная стихия

Топила нас,

И темная, огромная Россия

Давила нас.

О, вспомни, брат грома, глаголы, зовы,

И мор, и глад.

О, вспомни ты багровый и суровый

Пылал закат.

В глухие тьмы хладеющие длани

Бросали мы.

В глухие тьмы братоубийств и браней

Рыдали мы.

И звали мы спасительные силы

Заветных снов

И вот опять – медлительный и милый

Ответный зов.

Июль 1918

Москва

Слово

В звучном жаре

Дыханий —

Звучно-пламенна мгла:

Там, летя из гортани,

Духовеет земля.

Выдыхаются

Души

Неслагаемых слов —

Отлагаются суши

Нас несущих миров

Миром сложенным

Волит —

Сладких слов глубина,