Полное собрание стихотворений - [58]

Шрифт
Интервал

Не заразилась я, прошло тринадцать лет…
Что вытерпела я болезней, горя… Боже!
Вы, доктор, знаете… А где же Саша? Нет!
    Тут он с своей женой… Бог с нею!
Снимите тот портрет, в мундире, подле вас;
    Невольно духом я слабею,
Как только встречу взгляд ее холодных глаз.
Всё Сашу мучит в ней: бесцельное кокетство,
  Характер адский, дикая вражда
К семейству нашему… Вы знали Сашу с детства,
Не жаловался он ребенком никогда,
А тут, в последний раз, – но это между нами –
  Он начал говорить мне о жене,
Потом вдруг замолчал, упал на грудь ко мне
И плакал детскими, бессильными слезами…
  Я людям всё теперь простить должна,
  Но каюсь: этих слез я не простила…
    А прежде как она любила,
  Каким казалась ангелом она!..
Вот Оля с детками. За этих, умирая,
  Спокойна я. Наташа, ангел мой!
Уставила в меня глазенки, как живая,
И хочет выскочить из рамки золотой.
Мне больно шевельнуть рукой. Перекрестите
Хоть вы меня… Смешно вам, старый атеист,
Что ж делать, Бог простит! Вот так… Да отворите
    Окно. Как воздух свеж и чист!
  Как быстро тучки белые несутся
По неразгаданным, далеким небесам…
  Да, вот еще: к моим похоронам,
    Конечно, дети соберутся.
  Скажите им, что, умирая, мать
Благословила их и любит, но ни слова,
Что я так мучилась… Зачем их огорчать!
Ну, доктор, а теперь начните – я готова!..

Июль 1886

Старость

Бредет в глухом лесу усталый пешеход
И слышит: кто-то там, далёко, за кустами,
  Неровными и робкими шагами
  За ним, как вор подкравшийся, ползет.
Заныло сердце в нем, и он остановился.
  «Не враг ли тайный гонится за мной?
Нет, мне почудилось: то, верно, лист сухой,
  Цепляяся за ветви, повалился
Иль заяц пробежал…» Кругом не видно зги,
Он продолжает путь знакомою тропою.
Но вот всё явственней он слышит за собою
Всё те же робкие, неровные шаги.
И только рассвело, он видит: близко, рядом
  Идет старуха-нищая с клюкой,
  Окинула его пытливым взглядом
  И говорит: «Скиталец бедный мой!
  Ужель своей походкою усталой
  Ты от меня надеялся уйти?
    На тяжком жизненном пути
    Исколесил ты верст немало.
    Ведь скоро, гордость затая,
  Искать начнешь ты спутника иль крова…
    Я старость, я пришла без зова,
    Подруга новая твоя!
На прежних ты роптал, ты проклинал измену…
О, я не изменю, щедра я и добра:
  Я на глаза очки тебе надену,
В усы и бороду подсыплю серебра;
  Смешной румянец щек твоих я смою,
Чело почтенными морщинами покрою,
Всё изменю в тебе: улыбку, поступь, взгляд…
  Чтоб не скучал ты в праздности со мною,
    К тебе болезней целый ряд
    Привью заботливой рукою.
Тебя в ненастные, сомнительные дни
Я шарфом обвяжу, подам тебе калоши…
А зубы, волосы… На что тебе они?
Тебя избавлю я от этой лишней ноши.
Но есть могучий дар, он только мне знаком:
Я опыт дам тебе, в нем истина и знанье!
Всю жизнь ты их искал и сердцем и умом
И воздвигал на них причудливое зданье.
  В нем, правда, было много красоты,
    Но зданье это так непрочно!
Я объясню тебе, как ошибался ты;
    Я докажу умно и точно,
Что дружбою всю жизнь ты называл расчет,
  Любовью – крови глупое волненье,
  Наукою – бессвязных мыслей сброд,
  Свободою – залог порабощенья,
А славой – болтунов изменчивое мненье
  И клеветы предательский почет…»
– «Старуха, замолчи, остановись, довольно!
    (Несчастный молит пешеход.)
  Недаром сердце сжалося так больно,
Когда я издали почуял твой приход!
На что мне опыт твой? Я от твоей науки
Отрекся б с ужасом и в прежние года.
Покончи разом всё: бери лопату в руки,
Могилу вырой мне, столкни меня туда…
Не хочешь? Так уйди! Душа еще богата
Воспоминанием… надеждами полна,
    И, если дань тебе нужна,
Пожалуй, уноси с собою без возврата
Здоровье, крепость сил, румянец прежних дней,
Но веру в жизнь оставь, оставь мне увлеченье,
  Дай мне пожить хотя еще мгновенье
  В святых обманах юности моей!»
Увы, не отогнать докучную старуху!
Без устали она всё движется вперед,
То шепчет и язвит, к его склонившись уху,
То за руку его хватает и ведет.
И привыкает он к старухе понемногу:
Не сердит уж его пустая болтовня,
И, если про давно прейдённую дорогу
Она заговорит, глумяся и дразня,
Он чувствует в душе одну тупую скуку,
Безропотно бредет за спутницей своей
И, вяло слушая поток ее речей,
Сам опирается на немощную руку.

Июль 1886

Послание К. Р.

Ваше высочество, ваш благосклонный
  Дар получил я вчера.
Он одиночество ночи бессонной
  Мне услаждал до утра.
Верьте: не блеск и величие сана
  Душу пленяют мою;
Чужды мне льстивые речи обмана,
  Громких я од не пою.
В книге, как в зеркале, оком привычным
  Вижу я отблески лиц,–
Чем-то сердечным, простым, симпатичным
  Веет от этих страниц.
Кажется, будто на миг забывая
  Света бездушного шум,
В них приютилася жизнь молодая,
  Полная чувства и дум.
Жизнь эта всюду: в Венеции милой,
  В грезах любви золотой,
В теплой слезе над солдатской могилой,
  В сходках семьи полковой…
Пусть вдохновенная песнь раздается
  Чаще, как добрый пример;
В памяти чутких сердец не сотрется
  Милая надпись: К. Р.
Трудно мне кончить: слова этикета
  Плохо вставляются в стих,
Но как поэт Вы простите поэта,
  Если он кончит без них!

16 августа 1886

А. Г. Рубинштейну

По поводу «исторических концертов»
Увенчанный давно всемирной громкой славой,
Ты лавр историка вплетаешь в свой венок,

Еще от автора Алексей Николаевич Апухтин
Ночи безумные

Стихи, составившие эту книгу, столь совершенны, столь прекрасны… Они звучат как музыка. И нет ничего удивительного в том, что эти строки вдохновляли композиторов на сочинение песен и романсов. Многие стихи мы и помним благодаря романсам, которые создавались в девятнадцатом веке, уцелели в сокрушительном двадцатом, и сегодня они с нами. Музыка любви, помноженная на музыку стиха, – это лучшая музыка, которая когда-нибудь разносилась над просторами России.


Неоконченная повесть

«В те времена, когда из Петербурга по железной дороге можно было доехать только до Москвы, а от Москвы, извиваясь желтой лентой среди зеленых полей, шли по разным направлениям шоссе в глубь России, – к маленькой белой станции, стоящей у въезда в уездный город Буяльск, с шумом и грохотом подкатила большая четырехместная коляска шестерней с форейтором. Вероятно, эта коляска была когда-то очень красива, но теперь являла полный вид разрушения. Лиловый штоф, которым были обиты подушки, совсем вылинял и местами порвался; из княжеского герба, нарисованного на дверцах, осталось так мало, что самый искусный геральдик затруднился бы назвать тот княжеский род, к прославлению которого был изображен герб…».


Между смертью и жизнью

Главная идея повести «Между смертью и жизнью» – «смерти нет, есть одна жизнь бесконечная», и душа человеческая, многократно возвращаясь на землю, по божественному волеизъявлению вселяется в новое, избранное самим Господом Богом, тело.Повесть публиковалась в сборнике «Профессор бессмертия. Мистические произведения русских писателей», Феникс, 2005 г.


Архив графини Д **

Светская повесть в письмах, проза поэта Апухтина.Составление и подготовка текстов А. Ф. ЗахаркинаПримечания Р. А. Шацевой.


Князь Таврический

«Таврический князь» — драматическая сценка талантливого русского поэта и писателя Алексея Николаевича Апухтина (1840–1893). * * * Полковник Бауер приезжает в обитель князя Таврического. Он привозит с собой волшебное зелье и просит секретаря Юзевича подсыпать его в еду князя, чтобы примирить его с князем Зубовым… Алексей Апухтин известен как автор сборников «Стихотворения», «Великосветские стихотворения», «Юмористические стихотворения», «Избранные стихотворения», прозаических произведений «Неоконченная повесть», «Между жизнью и смертью», «Дневник Павлика Дольского», «Архивы графини Д.». Алексей Николаевич Апухтин обладал отличным чувством юмора, был блестящим декламатором.


Телега жизни

Действительно ли все мы замкнуты в границах своих возрастов? Известно, что первые 25 лет – время для игр, вторые – для опыта, третьи – для раздумий и выводов, а четвертые – для мудрости. Собрав вместе с Дмитрием Быковым знаковые поэтические размышления русских поэтов ХVIII – ХХI веков о возрастах: юности, молодости, зрелости, старости – в одну книгу, мы уверены, что читатели перестанут волноваться из-за своего возраста и будут праздновать каждое мгновение жизни, ведь у каждого возраста есть свои преимущества. Почему стоит прочитать эту книгу? «Потому что время и то, что оно делает с человеком, – важнейшая тема искусства, и то, как поэт защищается от соблазнов молодости, разочарований зрелости и прямых угроз старости, – замечательный пример творческого преображения жизни…» Дмитрий Быков.