Полное собрание сочинений в 15 томах. Том 1. Дневники - 1939 - [271]
Писано 27 марта.
Не хотел ничего писать раньше объяснения ее гнева на меня в воскресенье у Акимовых. После было решительно все время занято, и только теперь по окончании вписывания своих чувств в дневник о ней принимаюсь за этот дневник.
22- го, в воскресенье. Утром был у Патрикеевых, не застал там ни ее, ни Катер. Матв. Поэтому пошел к Малышеву, которого не застал дома, и после к Кобылину, у которого и обедал. Вечером прямо от Кобыл, к Акимовым.
23, 24, утро 25, был ужасно расстроен, не был у нее и не писал ей, чтобы более не оскорбить ее.
23- го поэтому не был и в гимназии. Ходил к Николаю Иван. После обедал у Кобылиных. Вечером был так расстроен, что не хотел идти даже к Евгению Алекс., чтобы несколько уйти от себя. Но пришел он и просидел до 11. Все эти ночи воскресенье, понедельник, вторник не спал до двух или трех [часов], потому что слишком мучился.
24- го, вторник, утро работал, после Кобылина снова работал, в 6 часов к Евгению Алекс, и с ним и Максимовым к Василию Дим., у которого до 10. Максимов говорил несколько о ней.
25- го, утром в церкви. После у Кобылиных, к Патрикеевым не хотел зайти, чтобы не заметили слишком, что я только для нее. Обедал у Кобылиных. После у Патрикеевых, где довольно много говорил с Лидией Ивановной — славная девушка. После Патрикеевых Василий Дим. зашел ко мне; тут, когда я просил его зайти ко мне, он сказал: «Я привязан к» вам, Николай Гаврилович, как собака». Сначала говорил о мне и ей, после он стал говорить о себе. Мне было совестно не войтй в его положение после, такой привязанности, и я говорил о том, что ему следует ехать в Петербург. Просидел до 12.
26, четверг, в гимназии не был. Вечером у нее. Сократ Евг. говорил умнее, чем я ожидал. Он умный человек.
27, пятница. — Был в гимназии, ничего особенного не было там. Вечером у Николая Ивановича.
Да, в четверг был именинник Шапошников — отец. Я долге сидел у них и дочь сидела и говорила со мною с удовольствием. Глупенькая, неужели она до сих пор не поняла смысла моих слов? Я зол на нее и ругаю ее везде, где есть ее знакомые. Я не прощаю ей этого. «Венедикт двумя годами моложе Ольги Сократовны, впрочем, уж он не так молод». У Николая Иван, (пятница, ныне), наконец, предложил ему Рычкову и завтра поговорю об этом С О. С.
Милый мой друг, милый мой друг!
28, суббота. — Писано в перемену в 10 час. (до этого времени все писал дневник о ней).
Когда стал одеваться, принесли от Николая Иван, записку, чтоб не говорил о нем у Васильевых; тотчас сел писать ответ, что 558 нс должно обращать внимания на толки матери, и по-немецки написал, что я, напр., ныне говорю с отцом моей невесты: может быть мне вздумают мешать, тогда я скажу, что лишу себя жизни. И после не позволю ни одного слова, ни одного намека на отношение между мною и женою. Теперь он может понять, кто моя невеста, оттого что я сказал ему, что завтра буду у Васильевых. Но что же делать? Скажу ей, впрочем, об этом.
Писано 30 марта, вторник, в 5 часов утра.
Как оделся после обеда,«—к О. С.; от них в 9 час. к Евгению Алекс., где не застал, однако, Николая Ивановича.
Воскресенье, 29-го, был у поздней обедни, после все дожидался, когда можно переговорить с папенькою; потом обедать к губернатору. Оттуда к Мелантовичу, чтобы дать время несколько пройти шуму в голове, потому что я слишком много пил и несколько шумело; потом полежал для этого же несколько времени наверху, и, наконец, разговор с маменькою. Я готов был на самоубийство. И верно решился бы.
30, понедельник, из гимназии и после от Кобылиных в ЗѴ2 час., после обеда тотчас одеваюсь; разговор с маменькою. Наконец, в 6 % час. у них; после снова разговор, но уже в мирном духе с маменькою и папенькою. Лег в 10 час. «Надо достать денег», эта мысль не давала мне покоя, и она разбудила меня в 4 часа. Теперь все думаю об этом. Прежде всего к Ник. Иван., если не даст — что делать? Посоветуюсь с кем-нибудь — может быть с Вас. Дим. — после переговорю даже со своими о деньгах. Мне нужно 1 000 руб. сер. Верно, когда он настаивать хотел [193] заплатить этот долг. Но это все равно. Где бы то ни было, достану денег. Наконец, если ничего не удастся, обращусь к Сократу Евгеньевичу.
Принимаюсь за работу.
Писано 1 апреля, среда, после гимназии.
31-го, вторник, утром был у Николая Иван. Только вошел я, как приехал Фрейман просить денег. Николай Иван, не дал ему и сказал, когда он уехал, что не даст без залога. Потом я сказал ему о том, что сделал вчера предложение. Он спросил меня о деньгах, но не предложил своих; поэтому я и не стал ему говорить; не стану говорить и со своими, потому что не хочу одолжаться кем бы то ни было и потому что, кажется, они немного на меня дуются, а скажу ей, что если она не усомнится расходовать свои деньги на переезд, обзаведение и первое время жизни, то так, если нет — мои надежды на Костомарова разрушились, но, если угодно, я постараюсь достать в другом месте.
Писано 3 апреля, в 6 час. утра, пятница.
В среду я пошел к губернатору, чтоб доставить удовольствие маменьке, воротился оттуда — записка от Тыщенки: у Васильевых была Катер. Матв. и просила послать за мною. Но главное, Анна Кирилловна меня ждала и поручила сказать это Венедикту в классе, тот по обыкновению не сказал. Я пришел от губернатора почти в 8 час. Маменька была недовольна: «Зачем ты окольными путями?»— «Какими окольными путями?» — Снова разговор, снова неприятности. Наконец, у них. Анна Кирил. дала мне свое «будущему сыну» и велела написать о супружеской жизни. Я пошел к стоянию, чтобы угодить маменьке, — но мне хотелось прочитать поскорее, что она пишет, и поэтому я ушел из церкви и стал читать под лампою на губернаторском подъезде; воротился домой, сказал, что это посылала Анна Кирилловна и посылала сына, тот послал Тыщенку. Маменька успокоилась.
Во второй том вошли роман «Пролог», написанный Н. Г. Чернышевским в сибирской ссылке в 1864 году и пьеса-аллегория «Мастерица варить кашу», написанная в период пребывания в Александровском заводе.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русская литературная критика рождалась вместе с русской литературой пушкинской и послепушкинской эпохи. Блестящими критиками были уже Карамзин и Жуковский, но лишь с явлением Белинского наша критика становится тем, чем она и являлась весь свой «золотой век» – не просто «умным» мнением и суждением о литературе, не просто индивидуальной или коллективной «теорией», но самим воздухом литературной жизни. Эта книга окажет несомненную помощь учащимся и педагогам в изучении школьного курса русской литературы XIX – начала XX века.
«Исторические обстоятельства развили в нас добродетели чисто пассивные, как, например, долготерпение, переносливость к лишениям и всяким невзгодам. В сентиментальном отношении эти качества очень хороши, и нет сомнения, что они очень удобны для людей, пользующихся ими к своей выгоде; но для деятельности пассивные добродетели никуда не годятся», – писал Н.Г. Чернышевский. Один из самых ярких публицистов в истории России, автор знаменитого романа «Что делать?» Чернышевский много размышлял о «привычках и обстоятельствах» российской жизни, об основных чертах русской нации.
В первый том Собрания сочинений русского революционера и мыслителя, писателя, экономиста, философа Н.Г. Чернышевского (1828–1889) вошел роман «Что делать?», написанный им во время заключения в Алексеевском равелине Петропавловской крепости.http://ruslit.traumlibrary.net.
Н. Г. ЧернышевскийПолное собрание сочинений в пятнадцати томах.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.