Полное собрание сочинений. Том 44. (Июнь 1921 ~ Март 1922) - [28]
Это факт.
Никто никогда не сможет его опровергнуть.
А у нас? Может ли кто отрицать, что буржуазия разбита, но не уничтожена? что она притаилась? Нельзя этого отрицать.
Свобода печати в РСФСР, окруженной буржуазными врагами всего мира, есть свобода политической организации буржуазии и ее вернейших слуг, меньшевиков и эсеров.
Это факт неопровержимый.
Буржуазия (во всем мире) еще сильнее нас и во много раз. Дать ей еще такое оружие, как свобода политической организации (= свободу печати, ибо печать есть центр и основа политической организации), значит облегчать дело врагу, помогать классовому врагу.
Мы самоубийством кончать не желаем и потому этого не сделаем.
Мы ясно видим факт: «свобода печати» означает на деле немедленную покупку международной буржуазией сотни и тысячи кадетских, эсеровских и меньшевистских писателей и организацию их пропаганды, их борьбы против нас.
Это факт. «Они» богаче нас и купят «силу» вдесятеро большую против нашей наличной силы.
Нет. Мы этого не сделаем, мы всемирной буржуазии помогать не будем.
Как вы могли с общеклассовой оценки, т. е. с точки зрения оценки отношений между всеми классами, скатиться до оценки сентиментально обывательской? Это для меня загадка.
В вопросе «гражданский мир или гражданская война», в вопросе о том, как мы завоевывали и продолжим «завоевание» крестьянства (на сторону пролетариата), в этих двух важнейших, коренных, мировых (= касающихся сути мировой политики) вопросах (коим посвящены обе ваши статьи) вы сумели встать на точку зрения не мещанскую, не сентиментальную, а на марксистскую. Вы сумели там по–деловому, трезво учесть взаимоотношения всех классов.
А тут вдруг скатились в пропасть сентиментализма.
«…У нас куча безобразий и злоупотреблений: свобода печати их разоблачит…»
Вот на чем, насколько я могу судить по двум статьям, вы сбились. Вы дали себя подавить известному числу печальных и горьких фактов и потеряли способность трезво учесть силы.
Свобода печати поможет силе мировой буржуазии. Это факт. Не очистке коммунистической партии в России от ряда ее слабостей, ошибок, бед, болезней (куча болезней есть, это бесспорно) послужит «свобода печати», ибо этого не хочет мировая буржуазия, — а свобода печати станет оружием в руках этой мировой буржуазии. Она не умерла. Она жива. Она стоит рядом и караулит. Она уже наняла Милюкова, коему Чернов и Мартов (частью по глупости, частью по фракционной злобе на пас, а главным образом по объективной логике их мелкобуржуазно–демократической позиции) служат «верой и правдой».
Вы «шли в комнату, попали в другую».
Вы хотели лечить коммунистическую партию и стали хвататься за лекарство, несущее верную смерть — не от вас, конечно, а от мировой буржуазии (+ Милюков + Чернов + Мартов).
Вы забыли мелочь, совсем малюсенькую мелочь, именно: мировую буржуазию и ее «свободу» покупать себе газеты, покупать себе центры политической организации.
Нет. По этой дороге мы не пойдем. Из т ы с я ч и сознательных рабочих девятьсот по этой дороге не пойдут.
Болезней у нас много. Такие ошибки (наши о б щ и е ошибки, все ошиблись, и СТО, и СНК, и ЦК), как с распределением топлива и продовольствия осенью и зимой 1920 года (громадные ошибки!!), еще во много раз обострили болезни нашего положения.
Нужда и бедствия велики.
Голод 1921 года их усилил дьявольски.
Вылезем с трудом чертовским, но вылезем. И начали уже вылезать.
Вылезем, ибо политика у нас в основе правильная, учитывающая все классовые силы в международном масштабе. Вылезем, ибо не прикрашиваем своего положения. Знаем все трудности. Видим в с е болезни. Лечим их систематически, упорно, не впадая в панику.
Вы позволили себя увлечь панике и по этой наклонной плоскости докатились до того, что выходит нечто похожее на основание вами новой партии или на ваше самоубийство.
Нельзя впадать в панику.
Оторванность комячеек от партии? Есть. Зло, бедствие, болезнь.
Есть. Тяжелая болезнь.
Мы ее видим.
Лечить ее надо не «свободой» (для б у р ж у а з и и), а мерами пролетарскими и партийными.
То, что вы говорите о поднятии хозяйства, об «автоплуге» и проч., о борьбе за «влияние» на крестьянство и т. д., содержит в себе м н о г о верного, много полезного.
Отчего бы вам не выделить этого? Мы сойдемся и будем работать дружно в одной партии. Польза будет громадная, но не сразу, а о ч е н ь медленно.
Оживлять Советы, привлекать беспартийных, проверять беспартийными работу партийных — вот это абсолютно верно. Вот где работы тьма. Непочатый угол работы.
Почему бы вам э т о г о не развить деловым образом? в брошюре для съезда?
Почему бы за это не взяться?
Почему бы испугаться черной работы (злоупотребления травить через ЦКК{46}, через партийную прессу, через «Правду»)? От неверия в черную работу, медленную, трудную, тяжелую, люди впадают в панику и ищут «легкого» выхода: «свобода печати» (д л я буржуазии).
Почему вам настаивать на своей ошибке, явной ошибке, на непартийном, антипролетарском лозунге «свобода печати»? Почему вам не взяться за менее «блестящую» (буржуазным блеском блестящую) работу черную, деловой чистки злоупотреблений, деловой борьбы с ними, деловой
