Полное собрание сочинений. Том 37. Дело блондинки — «золотое дно» - [11]

Искренне ваш Гаррисон Т. Боринг, президент голливудского «Агентства по розыску талантов и моделей».

Мейсон некоторое время внимательно изучал письмо, а затем попросил:

— С вашего позволения, я бы взглянул на конверт, Диана!

Она передала ему конверт, и Мейсон принялся разглядывать почтовую марку.

— Вы получали деньги на почте по утрам в субботу? — спросил он.

Она кивнула.

— И это письмо отправлено тоже утром в субботу. Вы не могли бы объяснить мне, почему вы вчера так настойчиво хотели получить обратно свой контракт, Диана?

— Потому что я поняла… я не должна разглашать никакие сведения о том, что я делаю, и…

— И кто-то позвонил вам или напомнил как-то иначе про условия контракта?

— Нет, я сама вспомнила, что мне еще раньше говорил мистер Боринг.

— И что же?

— Вы знаете, что я работала секретарем в адвокатской фирме, и он сказал мне, что не хочет не только никакой огласки сведений о контракте, но и чтобы я вообще говорила с кем-нибудь о контракте, а особенно он требовал, чтобы я ни в коем случае не показывала его своим друзьям-адвокатам, и что если я так поступлю, это будет серьезным нарушением конфиденциальности.

— Понимаю, — сказал Мейсон.

— Поэтому, как только я передала Делле контракт, я вдруг поняла, что если она покажет его вам, это будет нарушением его инструкций и условий контракта. Скажите мне, мистер Мейсон, есть какая-то вероятность, что он узнал, что я так поступила? Что мы виделись в субботу и что я дала Делле посмотреть контракт и…

Мейсон прервал ее, покачав головой:

— Письмо было проштемпелевано в одиннадцать тридцать, в субботу, — заметил он.

— О да. Верно. Я… я чувствую себя немного виноватой в том, что выпустила контракт из рук.

— Были ли письма в тех конвертах с чеками, которые вы получали по субботам?

— Нет. Только чеки. Они никогда не писали писем, а только посылали чеки.

— Вы обращали внимание на почтовые марки?

— Нет, не обращала.

— А конверты сохранили?

— Нет.

— Это отправлено вечером в пятницу, — решил Мейсон, — если вы получили его в субботу утром. Значит, между вечером пятницы и утром субботы произошло нечто такое, что заставило мистера Боринга изменить решение.

— Он, наверное, узнал о некоторых переменах в моде, которые…

— Ерунда! — перебил ее Мейсон. — Он и не думал никогда о направлениях моды. Этот контракт, Диана, ловушка.

— Ловушка?

— Пока точно не знаю, — пояснил Мейсон. — Но вы и сами должны были заметить, как все было задумано. Боринг платит вам сто долларов в неделю и в обмен получает половину вашего общего дохода из любых источников в течение шести лет, разумеется, если он захочет продлить контракт на такой срок.

Диана сказала, чуть не плача:

— Я конечно же не принимала этого во внимание. Я считала, что контракт справедливый. Я думала, что так и буду получать свои сто долларов в неделю по меньшей мере два года.

— Так и оговорено в контракте, — заметил Мейсон.

— Как же он может изменять контракт по своему усмотрению?

— Он не имеет права, — ответил Мейсон.

— Я рада это слышать! Я так и понимала контракт, но письмо положило всему конец!

— Да, оно звучит как финал, — согласился Мейсон. — Очень конкретно и по-деловому, будто они хотели нагнать на вас панику.

— Но что же мне теперь делать, мистер Мейсон?

— Дайте мне доллар, — потребовал Мейсон.

— Доллар?!

— Да. Мы заключаем договор о ведении дела. Оставьте мне копию контракта, если она при вас.

Диана заколебалась на миг, но вдруг рассмеялась, открыла сумочку и достала доллар и свернутый контракт.

— Я могу заплатить вам, заплатить за совет, мистер Мейсон.

Мейсон покачал головой.

— Я беру один доллар, и вы становитесь моей клиенткой. А остальное я получу с мистера Боринга.

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

— Давай посмотрим, что у нас есть об этом голливудском «Агентстве по розыску талантов и моделей».

Немного спустя Делла Стрит воскликнула:

— Да вот они! Голливуд: три, один, пятьсот.

— Так позвони им, — велел Мейсон.

Делла Стрит вышла на междугородную линию, ее проворные пальцы быстро крутили телефонный диск, и мгновение спустя она кивнула Мейсону.

Мейсон взял трубку своего аппарата и услышал женский голос, который произнес:

— Голливуд: три, один, пятьсот.

— Пожалуйста, мистера Боринга, — попросил Мейсон.

— С кем вы хотите говорить?

— С мистером Борингом.

— С Борингом? — переспросила женщина. — Бо-ринг?.. Какой номер вы набрали?

— Голливуд: три, один, пятьсот.

— Что?.. О да, Мистер Боринг, да, да. Голливудское «Агентство по розыску талантов и моделей». Один момент, пожалуйста. Мне кажется, мистера Боринга нет в офисе. Не угодно ли вам оставить для него сообщение?

— Я Перри Мейсон, — отрекомендовался адвокат. — Я хочу, чтобы он позвонил мне по делу особой важности. Я адвокат и хотел бы, чтобы он связался со мной как можно быстрее.

— Я постараюсь, чтобы он получил ваше сообщение так быстро, как это возможно, — ответил женский голос.

— Благодарю вас, — сказал Мейсон и положил трубку.

Он сидел некоторое время, задумчиво глядя на Диану.

— Как вы думаете, есть шанс чего-нибудь добиться, мистер Мейсон?

— Не знаю, — ответил Мейсон. — Очень многое зависит от положения голливудского «Агентства по розыску талантов и моделей», а также от того, смогу ли я доказать факт мошенничества или хотя бы попытки получения денег путем обмана.