Полное собрание сочинений. Том 25. Дело о небрежной нимфе - [8]

Меня вдруг охватило предчувствие беды. Я хотела немедленно высадиться на берег, хотела связаться с кем-нибудь из друзей. И подбежала к двери.

Она была заперта: выйдя, Джордж запер дверь снаружи.

Я начала бить в нее кулаками, пинала ногами, дергала за ручку, пронзительно кричала.

Ничего!.. Ураган ревел и завывал вокруг яхты. Мачты дрожали и скрипели под напором огромных волн. Ветер свистел В'такелаже. Волны, разбивавшиеся о борт яхты, заглушали мои беспомощные слабые вопли.

Я беспрерывно вызывала стюарда. Пробовала звонить по телефону. Он молчал. Теперь я понимаю, что Джордж перерезал проводку в моей каюте.

Я озиралась кругом, пытаясь найти способ сообщить кому-то о моем положении, связаться с кем-нибудь, но шум шторма, поздний час и тот факт, что я находилась взаперти в каюте для гостей, сделали это невозможным.

У меня остается одна-единственная надежда. Я решила записать все, что произошло, запечатать в бутылку и выбросить ее в иллюминатор. Тогда, если Джордж придет сюда, я ему скажу, что я сделала. Я ему скажу, что бутылку со временем выбросит волнами на берег, где ее почти наверняка найдут. Таким способом я надеюсь заставить его внять голосу рассудка. Но я чувствую, что этот человек с его дьявольской хитростью сумасшедшего, которая, вероятно, является его фамильной чертой, намерен позаботиться о том, чтобы навсегда заставить меня замолчать.

Минерва Дэнби».

Мейсон чувствовал, как пальцы девушки сжимают его руку.

— Теперь он мой! — торжествующе воскликнула она. — Он мой, мой, мой! Понимаете, что означает это письмо? Он теперь у меня в руках!

— Это>-я у вас в руках, — философски заметил Мейсон. — И мне еще может понадобиться моя рука.

— О, простите.

— Кто такая эта Минерва Дэнби? — спросил Мейсон.

— Я знаю о ней не больше того, что написано в этом письме. Все, что мне известно, это то, что она утонула. Около шести месяцев назад ее смыло волной с борта яхты Олдера. Так рассказывали.

— Поскольку, по-видимому, я стал соучастником стопроцентного ограбления, вы могли бы рассказать мне подробнее о том, что произошло, — предусмотрительно сказал Мейсон.

— О, я всегда знала, что в истории с Коррин что-то нечисто! — возбужденно заговорила девушка. — Я была уверена, что она не умерла, а теперь… О, вы должны понимать, какая огромная разница между тем, что я предполагала, и тем, что случилось на самом деле…

— Какая же именно разница?

— Я родственница Коррин, вероятно, единственная оставшаяся в живых родственница. В этом и состоит разнцца, большая разница.

— В данных обстоятельствах вы бы, мисс, лучше рассказали мне все поподробнее, — настаивал Мейсон.

— А что еще рассказывать? Письмо говорит само за себя.

— Но оно не говорит за вас.

— А зачем мне рассказывать? — спросила она.

— Попытаемся быть реалистами. Для разнообразия, — грустно пошутил Мейсон. — Я ответственный гражданин. Адвокат. Я знаю, что вы совершили ограбление, но обстоятельства принудили меня помочь вам скрыться от правосудия.

— Вы сказали, что вы адвокат.

— Да, я адвокат. Однако может получиться, что Джордж Олдер с огромным удовольствием обвинит меня в том, что я вас подговорил выкрасть эту улику из его дома.

— Неужели вы не понимаете, — презрительно сказала она, — что Олдер не может никого ни в чем обвинить? Он не посмеет предать огласке это письмо.

— О’кей! — терпеливо кивнул Мейсон. — А что вы собираетесь делать с этим письмом?

— Я его сделаю достоянием гласности.

— А как вы впоследствии объясните тот факт, что оно оказалось в ваших руках?

— Ну как… Пойду в редакцию… скажу, что…

— Да, да, продолжайте, — попросил Мейсон.

— Разве я не могу сказать… ну… что я нашла это письмо?

— Где?

— Где-нибудь на берегу.

— А потом Олдер выставит свидетелей, которые подтвердят, что письмо находилось у него и могло быть взято только из его дома, а вам помимо обвинения в ограблении предъявят обвинение еще и в ложной присяге.

— Об этом я не подумала, — испуганно проговорила девушка.

— Я так и решил, что не подумали. Ну а теперь, предположим, вы все же расскажете мне, кто вы такая, как узнали, что письмо находилось в доме Олдера, ну и еще… и некоторые другие вещи…

— А если не расскажу?

— Всегда в запасе остается полиция.

— Вы-то мне ничего про себя не рассказали, — вспылила она.

— Совершенно верно! — сухо подтвердил Мейсон. — Я не рассказал.

Несколько секунд она обдумывала положение, потом произнесла угрюмо и неохотно:

— Я Дороти Феннер. Работаю секретарем у биржевого маклера. Когда моя мать умерла, то оставила мне немного денег. Два года назад я приехала сюда из Колорадо.

Моя мать была сестрой Коры Лансинг. Кора вышла замуж за Джека Лансинга. У них была одна дочь, Кор-рин. Брак оказался неудачным, и Кора Лансинг вышла замуж во второй раз, за Сэмюеля Натана Олдера. У них был единственный сын, Джордж С. Олдер. Коррин на пять лет старше Джорджа.

Так что, несмотря на разницу в годах, я двоюродная сестра Коррин. Мы были очень дружны. Тетя Кора умерла десять лет назад, потом умер отец Джорджа и оставил состояние, завещав его в равных долях Коррин, Джорджу и Дорлею Олдеру, дяде Джорджа.

— В каких вы отношениях с Олдерами? — спросил Мейсон. — Как я понимаю, не в очень хороших.