Полное собрание сочинений. Том 24. Одинокая наследница - [191]

— Облегчения? Черта с два! — воскликнула Делла. — Все в помаде. Прекрасный принц, о котором всегда мечтала Марлин Марлоу!

— Решил отбить ее у Кеннета Барстоу? — спросил Дрейк.

— Похоже, — улыбнулась Делла. — Конечно, бедняжка билась в истерике. А потом, если уж прямо смотреть на вещи, симпатия между Марлин Марлоу и Кеннетом Барстоу пока была только односторонней.

— Не обманывай себя, — заметил Дрейк. — Барстоу сразу же в нее влюбился. Он себе ногти пооткусывал, когда стало похоже, что у нее билет в один конец в Сан-Квентин[4].

— Тем- не менее ты должен быть готов отказаться от цирка на льду, чтобы помочь одному из своих сотрудников устроить личную жизнь.

— Я успокоюсь, если Перри объяснит мне, как он догадался, что произошло на самом деле.

— Мне помог отпечаток большого пальца.

— А откуда ты узнал, что он принадлежит Палмеру Эндикотту? Мне казалось, что Ральф фактически доказал, что это его отпечаток.

— Палмер Эндикотт очень умен, — начал Мейсон, — можете не сомневаться. Очевидно, это он все придумал. Давайте рассмотрим доказательства. Роза Килинг пользовалась перьевой авторучкой. Она делала нажим, когда подписывалась, и он виден лишь в линиях на чеке. Ральф Эндикотт показал мне четкую копию, сделанную под копирку, письма, отправленного Марлин Марлоу. Перьевой ручкой такую копию не сделать. Это письмо определенно было написано шариковой. Вы, конечно, понимаете, что в шариковых ручках используется паста, а не чернила, как в перьевых. Отпечаток пальца на оборотной стороне чека сделан пастой из шариковой ручки. Ральф Эндикотт заявил, что это его отпечаток. Ральф один раз встречался с Розой Килинг. Предполагалось, что Палмер ее не знает. У Ральфа было неоспоримое алиби. У Палмера, очевидно, его не было вообще. Поэтому, как только стало ясно, что на чеке отпечаток пальца Палмера, раскрыть дело не представляло труда. Значение этого отпечатка не доходило ни до одного из них, пока я не появился в доме Эндикоттов и Ральф не рассказал мне, что случилось. Это было соединение фактов и придуманного ими, как Эндикотты и договорились заранее. Затем я обратил их внимание на отпечаток пальца на чеке, и, конечно, Ральф стал настаивать, что отпечаток принадлежит ему. Я попросил его подтвердить это. Ральф Эндикотт — тугодум. Он не мог найти выхода из сложившейся ситуации. Возможно, он стал бы изображать возмущение по поводу того, что я не верю ему на слово, и попросил бы меня покинуть дом. Это, однако, могло вызвать подозрения. Палмер Эндикотт, наоборот, соображает очень быстро. Он сразу же понял, что на чеке — отпечаток его правого большого пальца, и подсказал Ральфу, что делать, прямо у меня под носом, причем так хитро, что на какое-то время обдурил меня. Палмер настоял, чтобы Ральф поставил свои отпечатки на листе бумаги, и дал мне для сравнения. Палмер ушел в другую комнату за бумагой и штемпельной подушечкой. Вернувшись, он махнул листом у меня перед глазами, чтобы показать, что бумага чистая, но, естественно, он держал лист большим и указательным пальцами, предварительно намазав чернилами большой палец. Так что, когда он положил бумагу на стол, на ней остался отпечаток его правого большого пальца. Не думаю, что Ральф понимал, как выкрутиться, но все равно пошел к маленькому столику, на котором Палмер оставил лист и штемпельную подушечку, надеясь, что, пока он ставит отпечатки, ему или кому-то еще в голову явится какая-нибудь идея, так что не придется отдать мне лист для сравнения. Когда Ральф подошел к столу, он увидел не чистую бумагу, а лист с отпечатком правого большого пальца Палмера и сразу же все понял. Он с облегчением, вздохнул и сделал отпечатки четырех пальцев правой руки и пяти левой, а затем принес лист мне. Я сравнил их с отпечатком на чеке и пришел к выводу, что на чеке остался отпечаток правого большого пальца, и, естественно, предположил, что он принадлежит Ральфу. В это время Палмер под Предлогом приготовления нам выпить отправился на кухню и смыл следы чернил.

— Да, хитро придумано, — заметил Дрейк.

— Еще как хитро, — согласился Мейсон. — Палмер Эндикотт очень умен. Ему пришлось импровизировать это представление, и он соображал быстро и точно.

Мейсон закурил и продолжил:

— После того как я решил загадку с этим отпечатком пальца, все остальное было просто. Роза Килинг работала медсестрой. Вряд ли у нее на счете могла оказаться сумма, превышающая тысячу долларов, но если ее заявления в письме Марлин Марлоу и слова Энди-коттов были правдивыми, то на ее счете должна была находиться значительная сумма перед его написанием.

— Ты хочешь сказать, что письмо — подделка? — спросил Дрейк.

— Нет. Эндикотты дали ей взятку, чтобы она его отправила, — тысячу наличными, и она сама написала его. Эндикотты, естественно, предполагали, что Марлин Марлоу не станет делать письмо достоянием общественности, поэтому дали Розе Килинг шариковую ручку, чтобы под копирку получилась четкая копия, и взяли эту копию себе для защиты. Роза Килинг взяла тысячу долларов, написала и подписала письмо, отдала Энди-коттам копию и отправила его по почте, а затем пошла в банк и положила на свой счет эту тысячу. Утром она раскаялась в содеянном. Она позвонила Эндикоттам и заявила, что отказывается от сделки и они могут прийти забрать свои деньги. Сказав это, она подписала себе смертный приговор. Ральф Эндикотт занялся обеспечением алиби. Палмер Эндикотт пошел встречаться с Розой Килинг. Он бы, конечно, предпочел, чтобы она вернула ему эту тысячу наличными, но Роза сообщила, что уже положила их в банк, и выписала ему чек.