Полное собрание сочинений. Том 24. Одинокая наследница - [18]

— А днем кто-то еще работает с ним?

— Не знаю. Я не спрашивал. Обычно в таких отелях детективы работают только в ночное время.

— Хорошо, — сказал Мейсон, — сейчас его нет. Это нам на руку. Теперь давайте выясним, что происходило в номере пятьсот одиннадцать.

— Вскоре после того, как я устроился в чулане, парень,

который был в пятьсот десятом, выскочил как стрела из пятьсот одиннадцатого. Он промчался по коридору, рванул эту дверь и вбежал внутрь. '

— А вы точно помните, из какого номера он выскочил?

— Я думаю, что из пятьсот одиннадцатого.

— Значит, вы не уверены?

— Не совсем. Все произошло так быстро.

— Хорошо, значит, вы не уверены, что он выскочил из этого номера.

— Я таки думаю, что из пятьсот одиннадцатого-.

— Дело ваше, — сказал Мейсон, — рисковать больше или меньше. На какой стороне коридора ваш чулан?

— На противоположной от номера пятьсот одиннадцать.

— На той же, где пятьсот десятый?

— Да.

— Тогда, если смотреть по коридору, когда тот парень возвращался в свой номер — как вы говорите, пятьсот десятый, — вы не могли этого хорошо видеть. Иными словами, вы могли видеть только сам ряд дверей на той стороне коридора, где был ваш чулан. Как же вы можете сказать наверняка, в какую дверь вошел этот человек?

— Он вошел в пятьсот десятый, — твердил Фолкнер. — Сначала мне лишь казалось, что он вошел в дверь пятьсот десятого номера, но затем, когда он ее открыл, луч света упал на дверь пятьсот одиннадцатого номера. Значит, эта дверь находилась напротив. Потом уже, когда я спустился в холл, а человек из пятьсот десятого выезжал, я присмотрелся, как он был одет. На нем была абсолютно та же одежда, что и на человеке, который вышел из пятьсот одиннадцатого номера, — классический костюм в клетку.

— Так, а что было дальше?

— Примерно в два двадцать две с половиной, — сказал Фолкнер, — лифт остановился. Я заметил, что было два двадцать три, но если вы хотите знать все совсем точно, то лифт остановился, возможно, еще на несколfa-ко секунд раньше. И вы бы видели, какая деваха вышла оттуда.

— Дайте мне детали.

— Девица — высший класс. На ней была такая короткая, прекрасно сшитая, плотно облегающая юбка, которая лишь слегка прикрывала колени, и, черт возьми, какие у нее были ноги и все остальное и как она шла! Прямо казалось, что плывет по коридору.

— Молодая?

— Самый смак, — ответил Фолкнер, — года двадцать два или, может, двадцать три.

— Блондинка или брюнетка?

— Волосы каштановые.

— У нее что-нибудь было в руках?

— Футляр от скрипки.

— Продолжайте, — сказал Мейсон.

— Она направилась к пятьсот одиннадцатому номеру. Постучалась, подождала, потом явно услышала, что кто-то предложил ей войти. Открыла дверь и вошла.

— Вы не знаете наверняка, что кто-то предложил ей войти?

— Нет. Я не мог этого расслышать. Я предположил, что ее кто-то попросил войти, просто по тому, как она открыла дверь.

— Лучше ничего не предполагать, — предупредил Мейсон. — Судя по всему, мы имеет дело об убийстве. Вы можете понадобиться в любой момент. Что случилось потом?

— Она вышла примерно через десять минут. Я засек время — это было в два тридцать две.

— У нее в руках по-прежнему был футляр от скрипки?

— Да, с футляром.

— А дальше? — спросил Мейсон.

— Затем в два сорок четыре из лифта вышел какой-то сутулый тип лет двадцати шести или двадцати сс^и. Он зашагал по коридору, как будто торопился на пожар. Открыл дверь пятьсот одиннадцатого номера, юркнул туда, затем выскочил и пошел назад по коридору. В общем, вел себя так, как будто хотел побежать, но не осмеливался.

— Как долго он был в этом номере?

— Десять секунд.

— Опишите его.

— Опущенные плечи, худой, рост примерно пять футов семь или восемь дюймов, вес примерно сто тридцать фунтов. На нем было коричневое пальто, застегнутое на все пуговицы.

— Пальто?

— Да, из легкого габардина.

— Он был в шляпе?

— Нет. Шатен с вьющимися волосам, вид как у разорившегося шейха или голодного волка, хотя и весьма резвый. Похож на сводника или спекулянта. У него было что-то, что он должен был передать кому-то, оставить. Я думаю, он позвонил снизу и ему разрешили войти, поэтому он так шустро влетел в номер, а потом выбежал оттуда. Вы знаете, каковы эти выскочки. Но, разумеется, он мог и увидеть нечто такое, что напугало его до смерти, — что-нибудь на полу.

— Давайте-ка предоставим полиции делать предположения. Он выскочил сразу же?

— Все зависит от того, что вы имеете в виду под «сразу же». Прошло десять секунд. Я фиксировал время.

Мейсон ухмыльнулся.

— В такрм случае он не был напуган. Пол Дрейк уверяет, что он был там девять и четыре пятых секунды. Что еще вы обнаружили?

— В три ноль две вышел Шелдон и направился к двери пятьсот одиннадцатого. Я думал, что он постучит, но он не постучал. Он просто постоял там, как бы прислушиваясь, и затем направился по коридору по направлению к лифту. Он смотрел прямо на дверь моего чулана, поэтому, пока он приближался, я притворил дверь. Я подождал, пока не услышал, что он сел в лифт, и чуть-чуть приоткрыл дверь. Через минуту я услышал звук поднимавшегося лифта. Я опять спрятался в чулан, но на этот раз это был Сэм Микер, гостиничный детектив. Он сказал мне, что пятьсот десятый выехал, и предложил подежурить и понаблюдать вместо меня, пока я спущусь вниз, зарегистрируюсь и получу номер.