Полное собрание сочинений. Том 23. Март-сентябрь 1913 - [53]
А если китайский народ не признает займа? В Китае ведь республика, и большинство в парламенте против займа?
О, тогда «передовая» Европа закричит о «цивилизации», «порядке», «культуре» и «отечестве»! тогда она двинет пушки и задавит республику «отсталой» Азии в союзе с авантюристом, изменником и другом реакции Юань Шикаем!
Вся командующая Европа, вся европейская буржуазия в союзе со всеми силами реакции и средневековья в Китае.
Зато вся молодая Азия, то есть сотни миллионов трудящихся в Азии имеют надежного союзника в лице пролетариата всех цивилизованных стран. Никакая сила в мире не сможет удержать его победы, которая освободит и народы Европы и народы Азии.
Написано 10 (23) мая 1913 г.
Напечатано 18 мая 1913 г. в газете «Правда» № 113
Печатается по тексту газеты
Помещики об отхожих сельскохозяйственных рабочих
Газета черносотенных помещиков «Новое Время» приводит интересные споры помещиков в Польше и вообще в пограничных местах России по поводу отхода сельскохозяйственных рабочих на заработки в Германию и другие европейские страны.
Отход этот быстро возрастает. В 1901 году считалось, что уходит 218 тысяч человек в год. В 1911 году уход определился в 740 тысяч человек, т. е. более чем втрое больше против 1901 года. В 1912 году уход составил, вероятно, около 800 тысяч.
При этом надо заметить, что, кроме польских крестьян и рабочих, начинают уходить в Германию и русские рабочие из центра России. «Теперь не редкость встретить на границе и за границей туляков, орловцев и рязанцев». Выдача бесплатных десятимесячных заграничных паспортов для рабочих, идущих на сельские работы, усиливает это движение.
Чем оно вызвано? Тем, что русские крестьяне все более разоряются, заработков в России все меньше вследствие общего застоя хозяйственной жизни, придавленной крепостниками и бесправием. Заработная плата в России держится на крепостнически низком уровне.
Средняя годовая плата сельскохозяйственному рабочему в России определяется в 62 рубля; прибавляя 46 рублей в год как стоимость продовольствия, получаем всю стоимость платы в 108 рублей в год. А в Германии средняя плата 180 рублей в год, т. е. без малого вдвое выше!! (В Англии, заметим в скобках, плата сельскому рабочему составляет 300 рублей, а в Америке 500 рублей в год.)
Естественно, что из бесправной, голодной и нищенской России сотни тысяч рабочих бегут на заработки в Германию, заходя и дальше – в Данию, в Швейцарию, во Францию. Рабочие учатся там видеть более высокую культуру, неизмеримо лучшую обработку земли, несравненно более высокие урожаи, а главное – политическую свободу, свободу рабочей печати и рабочих организаций.
И вот, гг. помещики спорят: одни говорят, что для хозяина полезно это массовое обучение наших рабочих лучшим приемам земледелия. Другие же помещики возмущаются тем, что отход рабочих повышает заработную плату на местах ухода.
В России, вообще говоря, – ив русском законодательстве в особенности – господствует мнение этих вторых помещиков, которые желали бы видеть крестьян «оседлыми» (т. е. привязанными к земле), покорными (чтобы им некуда было двинуться), забитыми, одичалыми (чтобы не видели, как можно жить лучше и как живут рабочие лучше в других странах).
К счастью, эти крепостники-помещики, как ни ломают они, как ни уродуют русскую жизнь, – уже бессильны остановить всемирный капитализм, вырывающий и русского мужика из его медвежьего захолустья.
Написано 10 (23) мая 1913 г.
Напечатано 18 мая 1913 г. в газете «Правда» № 113. Подпись: Д.
Печатается по тексту газеты
Нехорошо!
(Еще раз вниманию читателей «Луча» и «Правды»)
В № 102 «Правды»[19] я обратил внимание товарищей-читателей на фельетон «Луча» в №№ 93 и 94.
Я сравнивал этот фельетон с печатавшимися одновременно в «Правде» статьями «Спорные вопросы»[20]. Я говорил: «Правда» в этих статьях дает читателю факты и документы для решения спорных вопросов организации и тактики, а «Луч» в указанном фельетоне дает сплетню и личные выходки, которые не помогут рабочим разобраться в споре, а лишь засорят их головы.
Я говорил, что фельетон этот пишет о деятелях 1905 года тем языком, каким пишут о них в органах перепуганных помещиков и обозленных на рабочих либералов.
«Луч» выслал против меня раб. Германа. Раб. Герман – человек очень решительный и за словом в карман не лезет. Поэтому обругал он меня очень круто. Я-де «хочу ввести в заблуждение товарищей-читателей», и говорю «заведомую неправду», и ничего из того, что я говорю, в действительности не было. Обвинив меня таким образом в целом ряде преступлений, раб. Герман перечисляет заглавия ряда статей из «Луча» и на том кончает свою статью.
Хорошо! Ну, а как же быть с тем фельетоном в «Луче», о котором я в действительности говорил и который цитировал? О нем раб. Герман во всей своей статье ни словом не упомянул, правильности слов, которые я из него привел, и не попытался оспорить, моей характеристике этого фельетона, как недопустимого в рабочей прессе, ничего не противопоставил. Как же это так? Обругали вы меня, человек хороший, вовсю, а ни единого словечка из того, что я говорил о фельетоне «Луча», опровергнуть не только не смогли, но и не попытались.
