Полное собрание сочинений. Том 16. Дело о хитроумной ловушке - [15]

Мейсон глубоко затянулся сигаретой.

— Я хочу сказать, что вьг все бредите. Не было убийства. Мошер Хигли умер естественной смертью.

— Он был убит.

— Откуда ты знаешь, что он был убит?

— Если ты хочешь знать, у нас есть записанное на магнитофон признание женщины, которая его убила.

— Очень интересно, — сказал Мейсон. — Я думаю, что у тебя будут небольшие затруднения при использовании этого материала в качестве улики, Бюргер.

— Как я полагаю, ты намерен попытать счастья со старой чушью, говоря, что это конфиденциальные сведения. У меня найдется один такой маленький закон, который тебя удивит.

Мейсон вынул сигарету изо рта, выдохнул дым, потянулся, зевнул, устроился поудобнее на стуле и спросил:

— Когда же ты сможешь использовать это признание, Бюргер?

— Как только я представлю дело в суде.

— Насколько я помню, для того чтобы использовать признание, прежде всего необходимо доказать состав преступления, — сказал Мейсон.

— Не волнуйся, я докажу состав преступления.

— Каким образом?

— Я не обязан обсуждать детали с тобой.

— Нет, ты как раз обязан, — сказал Мейсон. — Ты не можешь обвинить меня в том, что я был фактическим соучастником в деле об убийстве, пока тебе не удастся доказать, что вообще было убийство. А доказать это нельзя, используя магнитофонную запись разговора с Надин Фарр. Она делала это заявление, находясь под воздействием наркотиков и…

— Это касается весомости, которая может быть придана этому свидетельству, но не его приемлемости, — перебил его Бюргер.

— Не будь так уверен, — сказал Мейсон. — Эта девушка в тот момент была неправоспособной, и ее нельзя было рассматривать как свидетеля. И если бы она оказалась на свидетельском месте в таком состоянии, то суд не разрешил бы ей выступать в качестве свидетеля и вряд ли позволил словам, записанным на магнитофонную пленку, иметь больший вес, чем словам, произнесенным в зале суда.

— Ну это мы еще посмотрим, — воинственно объявил Бюргер.

— А еще тебе придется доказать, что Мошер Хигли умер не своей смертью. По словам лечащего врача, он умер от коронарного тромбоза. А теперь давай-ка прекратим разыгрывать эффектные пьески и подойдем к сути дела. Ты-собираешься выписать ордер на арест Надин Фарр?

— Ты уже сделался фактическим соучастником, — сказал Гамильтон Бюргер. — Если Надин Фарр будет твоей клиенткой, тебе не следует стремиться и дальше ослаблять ваше общее дело, превращая ее в беглеца от закона. Я требую, чтобы ты сейчас же привез ее сюда.

— У тебя есть ордер? — спросил Мейсон.

Гамильтон Бюргер хотел что-то сказать, но передумал.

— Ордер есть? — повторил свой вопрос Мейсон.

— Нет.

— Ты собираешься его выписать?

— Я сделаю так, как мне, черт подери, будет нужно, и не буду обсуждать своих планов с тобой, Мейсон. Я сказал, чтобы ты привез Надин Фарр.

— Выпиши ордер на арест, и я прослежу, чтобы она сдалась вам.

— Я хочу допросить ее.

— Это замечательно, — отозвался Мейсон. — Если ты хочешь допросить ее, назначь ей встречу в моей конторе. Я ее туда привезу.

— Я хочу допросить ее конфиденциально. Мне нужно, чтобы отвечала она, а не ты.

— Тогда, насколько я помню свои права, Бюргер, тебе придется клятвенно заявить об основаниях для обвинения ее в убийстве, потом арестовать и посадить под замок… И едва все это будет проделано, я тут же посоветую ей не делать никаких заявлений без присутствия адвоката.

Мейсон встал, потянулся и раздавил сигарету в пепельнице.

— Ладно, — сказал он, — мы еще с тобой увидимся.

— Ты же видишь меня сейчас, — закричал Бюргер.

— Ты хочешь сказать, что я не могу уйти? — спросил Мейсон.

— Да.

— Отчего же?

— Потому что мы хотим обвинить тебя в преступлении.

— За фактическое соучастие? Ты уже говорил это несколько раз. Лучше позаботься об ордере, если хочешь арестовать меня, Бюргер, только у тебя будут затруднения с обвинением.

— Есть и другие обвинения.

— Какие?

— Подделка улики.

— Какой улики?

— Бутылочки с ядом.

— А как же это я ее подделал? — спросил Мейсон.

— Ты не имел права прикасаться к любой улике. В ту минуту, как только ты приехал и обнаружил улику в деле об убийстве…

— Боже тебя сохрани, — сказал Мейсон. — Никакой улики я не обнаруживал и не подделывал, а только помогал полиции. Артур Фелтон первым расскажет тебе, что я даже и не думал прикасаться к бутылочке. Я велел ему все время держать ее в своей руке. Я отвез Фелтона к химику-консультанту, человеку несомненной честности и превосходной профессиональной репутации, и попросил его выяснить, что там внутри. Я сделал все возможное, чтобы представить бутылочку в качестве улики, после чего я направился сразу в главное управление полиции, чтобы рассказать, куда вы могли бы поехать и забрать улику.

— Что ты сделал? — изумленно спросил Бюргер.

— Приехал сюда, чтобы рассказать вам, куда вы можете поехать и взять улику, — повторил Мейсон. — А ты думал, за каким чертом я притащился?

Трэгг и Гамильтон Бюргер обменялись быстрыми взглядами.

— Ты же знал, что мы были у Корбела и уже взяли улику, — обвинительным тоном сказал лейтенант Трэгг.

— Это никак не влияет на ситуацию, — улыбнулся Мейсон. — Я приехал сюда с определенной целью — рассказать вам, где вы можете получить эту улику и какие шаги я предпринял, чтобы ее сохранить.