Полное собрание сочинений. Том 12. Война и мир. Том четвертый - [121]

Восстановляя первое упущенное условие — условие времени, мы увидим, что ни одно приказание не может быть исполнено без того, чтобы не было предшествовавшего приказания, делающего возможным исполнение последующего.

Никогда ни одно приказание не появляется самопроизвольно и не включает в себя целого ряда событий; но каждое приказание вытекает из другого и никогда не относится к целому ряду событий, а всегда только к одному моменту события.

Когда мы говорим, например, что Наполеон приказал войскам итти на войну, мы соединяем в одно одновременно выраженное приказание ряд последовательных приказаний, зависевших друг от друга. Наполеон не мог приказать поход на Россию и никогда не приказывал его. Он приказал нынче написать такие-то бумаги в Вену, в Берлин и в Петербург; завтра, — такие-то декреты и приказы по армии, флоту и интендантству и т. д. и т. д., — миллионы приказаний, из которых составился ряд приказаний, соответствующих ряду событий, приведших французские войска в Россию.

Если Наполеон во всё свое царствование отдает приказания об экспедиции в Англию; ни на одно из своих предприятий не тратит столько усилий и времени и, несмотря на то, во всё свое царствование даже ни разу не пытается исполнить своего намерения, а делает экспедицию в Россию, с которою он, по неоднократно высказываемому убеждению, считает выгодным быть в союзе, то это происходит от того, что первые приказания не соответствовали; а вторые соответствовали ряду событий.

Для того чтобы приказание было наверное исполнено, надо, чтобы человек выразил такое приказание, которое могло бы быть исполнено. Знать же то, что̀ может и что̀ не может быть исполнено, невозможно, не только для Наполеоновского похода на Россию, где принимают участие миллионы, но и для самого несложного события, ибо для исполнения того и другого всегда могут встретиться миллионы препятствий. На всякое исполненное приказание всегда приходится множество неисполненных. Все невозможные приказания не связываются с событием и не бывают исполнены. Только те, которые возможны, связываются в последовательные ряды приказаний, соответствующие рядам событий, и бывают исполнены.

Ложное представление наше о том, что предшествующее событию приказание есть причина события, происходит от того, что когда событие совершилось и из тысячи приказаний исполнились одни те, которые связались с событиями, то мы забываем о тех, которые не исполнились, потому что не могли быть исполнены. Кроме того, главный источник заблуждения нашего в этом смысле происходит от того, что в историческом изложении целый ряд бесчисленных, разнообразных, мельчайших событий, как, например, всё то, что̀ привело войска французские в Россию, обобщается в одно событие, по тому результату, который произведен этим рядом событий, и, соответственно этому обобщению, обобщается и весь ряд приказаний в одно выражение воли.

Мы говорим: Наполеон захотел и сделал поход на Россию. В действительности же мы никогда не найдем во всей деятельности Наполеона ничего подобного выражению этой воли, а увидим ряды приказаний, или выражений его воли, самым разнообразным и неопределенным образом направленных. Из бесчисленного ряда Наполеоновских приказаний составился определенный ряд исполненных приказаний для похода 12-го года не потому, чтобы приказания эти чем-нибудь отличались от других, неисполненных приказаний, а потому что ряд этих приказаний совпал с рядом событий, приведших французские войска в Россию; точно так же, как в трафарете рисуется такая или другая фигура не потому, в какую сторону и как мазано по нем красками, а потому, что по фигуре, вырезанной в трафарете во все стороны было мазано краской.

Так что рассматривая во времени отношение приказаний к событиям, мы найдем, что приказание ни в каком случае не может быть причиною события, а что между тем и другим существует известная определенная зависимость.

Для того чтобы понять, в чем состоит эта зависимость, необходимо восстановить другое упущенное условие всякого приказания, исходящего не от Божества, а от человека и состоящее в том, что сам приказывающий человек участвует в событии.

Это-то отношение приказывающего к тем, кому он приказывает, и есть именно то, что̀ называется властью. Отношение это состоит в следующем:

Для общей деятельности, люди складываются всегда в известные соединения, в которых, несмотря на различие цели, поставленной для совокупного действия, отношение между людьми, участвующими в действии, всегда бывает одинаковое.

Складываясь в эти соединения, люди всегда становятся между собой в такое отношение, что наибольшее количество людей принимают наибольшее прямое участие и наименьшее количество людей — наименьшее прямое участие в том совокупном действии, для которого они складываются.

Из всех тех соединений, в которые складываются люди для совершения совокупных действий, одна из самых резких и определенных есть войско.

Всякое войско составляется из низших по военному званию членов — рядовых, которых всегда самое большое количество, из следующих по военному званию чинов — капралов, унтер-офицеров, которых число меньше первого, из еще высших, число которых еще меньше и т. д. до высшей военной власти, которая сосредоточивается в одном лице.