Полное собрание сочинений. Том 10. Топор отмщения - [169]

— Не уверен.

— Твоя догадка связана с убийством Кеймерона?

— Конечно. Его убийство — исходная точка нашего расследования.

— Знаешь, я ничего не поняла из того, что ты там болтал о кожаных перчатках и пистолете двадцать второго калибра. Ты можешь объяснить все по порядку?

— Роберт Кеймерон стрелял из пистолета двадцать второго калибра и промахнулся.

— Почему ты так думаешь?

— Иначе не вижу во всем этом никакого смысла.

— Ты хочешь сказать, что он целился в дырку и случайно задел стропила?

— Он целился вовсе не в дырку. Ты что, так до сих пор ничего и не поняла?

— А ты оставь свои дурацкие намеки! Говори, пожалуйста, яснее, чтобы я могла тебя понять.

— Когда Роберт Кеймерон стрелял, он был в перчатках…

— Когда он стрелял в убийцу?

— Нет, в ворону.

— В ворону?! — воскликнула Берта. — Ты что, рехнулся? Это же была его любимица. Чем она ему не угодила?

— Тем, что вороны не умеют считать.

Берта гневно посмотрела на меня, и тут зазвонил телефон. Берта сняла трубку:

— Алло… Говорите по-английски! Кто там еще?.. Да-да… — Неожиданно ее тон изменился. С минуту она молча слушала, потом сказала: — Спасибо большое, я ему передам. До свидания.

Когда она положила трубку, от ее былого гнева не осталось и следа.

— Кто звонил? — спросил я.

— Родольфо Маранилья. Сказал, что вскоре после нашего отъезда Роберт Хокли и Гарри Шарплз бежали из-йод стражи. Похоже, подкупили охрану. Та баба, которая меня обыскивала, утверждает, что положила твою бумагу в конверт и отнесла в кабинет капитана полиции. Когда меня обыскивали, Шарплз и Хокли были под арестом. Вскоре они исчезли. И эта бумага тоже.

— Теперь многое становится ясным.

— Маранилья просил передать, что с твоего разрешения он поставит охрану у наших номеров в отеле. Он считает, что мы должны быть крайне осторожны.

— Очень любезно с его стороны.

— Черт бы тебя побрал! — крикнула Берта. — Ты вечно стараешься пройти над пропастью по веревке и подвергаешь опасности нас обоих!

— Что с тобой, Берта? Еще недавно ты была настроена куда более оптимистично.

— Недавно я думала о деньгах, а сейчас — о динамите!

Глава 22

На следующее утро, вскоре после завтрака, ко мне в номер зашел Родольфо Маранилья. Он был вежлив, но насторожен. Рассказал, что Хокли и Шарплз бежали, но подробности обстоятельств побега пока не выяснены: показания начальника охраны очень путаны. В лучшем случае он "Виноват в чудовищной халатности, в худшем — сами понимаете…

Маранилья пытался взглянуть на вещи философски:

— У большинства провинциальных полицейских нищенские оклады, и неудивительно, что они охотно берут взятки — особенно если предлагаются крупные суммы. Ведь не секрет, что даже в Соединенных Штатах, где полицейским платят куда больше, существует коррупция. Не так ли?

— Извините, — прервал я рассуждения Маранильи, — но я хотел бы спросить: Хокли и Шарплз содержались бместе?

— Не знаю. Бежали они оба, что, впрочем, неудивительно. Если, уж полиция предоставляет возможность совершить побег одному из двух арестованных, то почему бы не предоставить такую возможность и другому?

— В общем, одно наверняка ясно: оба они сбежали.

— Увы. И теперь Даша жизнь в опасности. Представляете, какую это налагает на нас ответственность?

Стараясь понять, к чему он клонит, я срглаСно кивнул.

— Нам это вовсе ни к чему. Работу свою здесь вы завершили, и, мне кажется, ваша коллега, очаровательная сеньора Кул, будет только рада вернуться домой. Кроме того, не забывайте, по чьему поручению она сюда приехала — как бы ей не навлечь на себя большие неприятности.

— Когда мы должны покинуть Колумбию?

— Двое моих друзей должны были сегодня улететь в США. Я рассказал им вкратце о нашем расследовании, и они пошли мне навстречу — сдали свои билеты. Я готов предложить эти билеты вам.

— Мне надо бы еще кое-что здесь выяснить…

— Было бы очень досадно, если бы с гражданином США, тем более с таким^- замечательным человеком, как вы, случилась какая-нибудь неприятность.

— Но все же мне не хотелось бы уезжать до тех пор, пока не узнаю побольше об этом Фелипе Муриндо, — попытался возразить я.

— Пусть вас это не беспокоит, сеньор Лэм, — наш отдел всегда к вашим услугам. К тому же кое-что удалось разузнать.

— Что же именно?

— Можно сказать, что должность управляющего досталась Муриндо по наследству. Он вырос на шахте.

— Да?

— Мать привела его на «Два клевера» девятилетцим мальчишкой. Фелипе начал работать. Постепенно состав менялся, но Фелипе и его мать оставались на прииске. По мере того как Фелипе рос, росло и его жалованье. Разве не логично назначить управляющим человека, который трудится на одном и том же прииске много лет подряд? Новый человек не мог знать производства так, ка(с знал его Муриндо. Жил он скромно, а скопленные деньги помещал в банки — у него были солидные вклады. Извините, сеньор Лэм, может, вам кажется, что с этим Муриндо связана какая-то тайна? Но ведь мы не имеем права фантазировать. Факты есть факты, а фантазиям можно предаваться на досуге. Вы согласны со мной?

— Согласен.

Маранилья, рассмеявшись, заключил:

— Ну что ж, значит, сегодня, в два часа дня.

— Не знаю, что на это скажет Берта.