Полное собрание баллад о Робин Гуде - [4]

Не догорит закат,

Как рыцарь, в этом я клянусь,

Свой долг вернет назад.

– Джон Маленький, – ответил Гуд, –

Иди, возьми свой лук.

Оставь меня. С тобой пойдут

Уилл Скейтлок и Мук.

Уотлингской дорогой в Сайлс

Теперь ваш ляжет путь,

Быть может, и удастся нам

Найти кого-нибудь.

Веселый будет ли гонец,

Или бедняк простой –

Хочу, чтоб этот человек

Делил добро со мной.

Джон Маленький, сердясь, грустя,

Пустился в путь из чащ,

Он опоясался мечом,

Надел зеленый плащ.

В дороге путника найти

Из них никто не мог.

Как ни смотрели все втроем

На запад, на восток.

Вдруг на дороге в Бернисдель

Остановился взор.

Монахи ехали по ней

Верхом во весь опор.

Джон Маленький друзьям сказал:

– Я голову отдам,

Когда монахи не везут

Всего, что нужно нам.

Товарищи, к чему печаль,

Когда душа грустна?

Пусть будет наготове лук

И тетива верна.

Полсотню слуг ведут они,

Семь вьючных лошадей.

Один епископ ездит так

Со свитою своей.

Мы приведем их всех, пускай

Здесь только трое нас,

Не то на Робина поднять

Мы не посмеем глаз.

Сильнее гните лук, они

Уже невдалеке.

Передний мой. Я жизнь его

Держу в своей руке!

И Джон воскликнул: – Стой, монах!

Вперед дороги нет.

Коль двинешься, клянусь Христом,

Найдешь стрелу в ответ.

Как видно, голова твоя

Под шляпою пуста.

Прогневался наш господин

От долгого поста.

– Кто господин? – спросил монах.

Джон молвил: – Робин Гуд.

– Его давно, – монах в ответ, –

Разбойником зовут.

– Ты лжешь, – ему ответил Джон, –

И пожалеешь сам.

Стрелок лесной он и тебя

Зовет обедать к нам.

Мук наготове лук держал,

Спустил он тетиву,

И был стрелой с коня монах

Повержен на траву.

Осталось из полсотни слуг

Лишь двое, чтоб вести

За Джоном вьючных лошадей

По дикому пути.

Монаха к Гуду привели,

Хоть упирался он.

Ворчал сквозь зубы, но идти

Был силой принужден.

Свою приподнял шляпу Гуд,

Увидев пришлеца,

Но не был вежливым монах

И не склонил лица.

– Ведь он невежа, господин,

Клянусь! – воскликнул Джон.

А Гуд в ответ: – Что взять с него,

Когда невежа он?

Потом спросил он: – Сколько слуг

С собою вел монах?

– С полсотни! Только, кроме двух,

Все спрятались в кустах.

– Трубите в рог, – воскликнул Гуд, –

Зовите всех стрелков!

И скоро семеро идут

Нарядных молодцов;

И каждый был в хороший плащ,

Пурпурный плащ одет.

– По зову Гуда мы пришли.

Что скажет он в ответ?

Скамья для гостя ко столу

Подвинута была.

Джон Маленький и Робин Гуд

Служили у стола.

– Смелей, монах, – промолвил Гуд, –

Бери и яств, и вин.

Скажи мне, где твой монастырь

И кто твой господин?

– Аббатство Девы я зову

Своим монастырем.

– А кем ты служишь? – Гуд спросил.

– Я – главный эконом.

– Тем больше чести, – Гуд сказал, –

Мне и друзьям моим.

Налейте лучшего вина,

Мы выпьем вместе с ним!

Дивлюсь я только одному:

Весь день душа грустна,

Чем Матерь Божью я гневил,

Что долг не шлет она?

Она посредницей была

Меж рыцарем и мной,

Когда я деньги в долг давал

Здесь под листвой густой.

И если деньги ты принес,

То дай на них взглянуть.

Тебе я тоже помогу

Потом когда-нибудь.

Все это выслушав, монах

Унылый поднял взор:

– Клянусь, о займе никогда

Не знал я до сих пор.

– Клянусь, – промолвил Робин Гуд, –

Монах, твоя вина!

Коль справедлив всегда Господь,

Правдива и Она.

Ото всего, что ты сказал,

Отречься не посмей,

Пречистой Девы ты слуга,

Всегда ты предан Ей.

Пречистой Девой послан ты

Вернуть мои гроши.

Ты в срок пришел: благодарю

Тебя от всей души!

– Скажи мне, – он потом спросил, –

Что в этих сундуках?

– Сэр, только двадцать марок здесь, –

Ему в ответ монах.

– Когда не больше двадцати,

Ни пенни не возьму,

И денег сам прибавить рад

К добру я твоему.

А если больше двадцати,

Прощай добро твое.

Но не печалься: кое-что

Оставлю на житье.

Считай, Джон Маленький. Тебе

Я верю одному,

Коль двадцать марок здесь найдешь

Ни пенни не возьму.

Джон быстро плащ свой расстелил

Среди лесных цветов

И восемь сотен фунтов он

Повытряс из тюков.

Пошел он к Гуду, серебро

Оставив в стороне.

– Монах не лжет, и Дева вам

Вернула долг вдвойне.

И Гуд сказал: – Своим словам

Пречистая верна.

Из женщин, что я в жизни знал,

Правдивей всех Она.

Когда б всю Англию пройти

Я мог, клянусь Творцом,

То и тогда бы не был так

Доволен должником.

Монах, налей себе вина,

Со мной за Деву пей.

Коль Деве нужен Робин Гуд,

Он будет другом Ей.

Коль нету денег у Нее,

Приди, монах, ко мне.

Залог, что шлет с тобой Она,

Гуд возвратит втройне.

Дорогой Лондонской монах

Опять готов идти,

У Робин Гуда просит он

Охрану для пути.

А Робин Гуд: – Куда идешь? –

Его спросил тогда.

– Туда, где не сумеешь ты

Мне причинить вреда.

– Джон Маленький, – промолвил Гуд, –

Иди сюда опять,

Ты кладь монаха лучше всех

Сумеешь развязать.

Узнай всю правду до конца,

Раскрой сундук другой.

– Вы плохо, – закричал монах,

Обходитесь со мной!

– Таков у нас, – ответил Гуд, –

Закон в краю лесном:

Сначала путника кормить,

Связать и бить потом.

Монах поспешно взял коня,

Не хочет отдохнуть.

– Не выпьешь ли, – промолвил Гуд,

Вина на долгий путь?

– Еще раз пить, – сказал монах, –

С тобой не дай мне Бог,

В Донкастере иль в Блите я

Обедать лучше мог.

– Свези, монах, монастырю

От Робина привет.

Таким, как ты, всегда готов

В моих лесах обед.

Я все, что надо, рассказал,

Монах покинет нас.

О прежнем рыцаре теперь

Я поведу рассказ.

Он путь держал на Бернисдель

И видит: перед ним

С товарищами Робин Гуд

Под деревом густым.