Полночный блюз - [30]

— Я ждала этой встречи много лет. Ваша музыка, Дэвид, значит для меня очень много. Она была со мной в самые ужасные минуты. Я… я только хотела сказать вам об этом.

Дэвид наклонился и поцеловал ей руку.

— Это большая честь для меня. Но сейчас мне нужно переодеться, а иначе я схвачу воспаление легких. Увидимся позже, ладно? 

Блондинка кивнула, отступая. Слезы катились по ее щекам.

— Я буду ждать здесь, — сказала она с жаром.

Дэвид захлопнул за собой дверь и сказал Эдди:

— Ты думаешь, я привык к таким сценам, но на самом деле я никогда не знаю, как себя вести в подобных ситуациях.

— Твоя поклонница очень трогательная, — промолвила Эдди. — И эти восхищенные лица среди публики… Наверное, я выглядела точно так же, когда увидела тебя впервые на концерте. Это было как откровение. У меня дома ты был просто Дэвидом, а в мире музыки ты очень известный человек. Я всегда это знала, но сейчас мне нужно некоторое время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

Дэвид поднял брови и, пытаясь сгладить возникшую неловкость, сказал:

— Ничего не изменилось, милая.

Легкая дрожь пробежала по телу Эдди, когда он ласково коснулся ее щеки.

— Мы докажем это сегодня ночью, правда?

Она кивнула, чувствуя, что просто тает рядом с этим привлекательным мужчиной. Внезапно Эдди вспомнила:

— Послушай, почему ты меня так представил? Ведь предполагалось, что я буду Далилой?

Дэвид усмехнулся и, взяв стул с прямой спинкой, сел на него верхом.

— Ты ведь еще не подписала контракт? — спросил он.

— Нет. Я по твоему совету отослала его посмотреть юристам, — ответила Эдди.

— Хорошо. В данной ситуации отсрочка — это самый лучший способ, чтобы поторговаться с ними. А тем временем мы разоблачим эту хитрость с Далилой, дав тебе выступить на этих концертах.

Эдди опустилась на стул рядом с ним.

— Что? Я не пойду против «Цитадели»! И что бы ни сказали твои юристы, я все равно подпишу контракт.

Дэвид потер подбородок, обдумывая ее слова.

— Послушай, Эдди. Тебе самое время вспомнить о том, кто ты такая, а моя задача — не дать тебе об этом забыть. Ты — наследница известной американской семьи музыкантов, продолжательница их традиции. Я понял это сразу, как услышал их. Рэйнтри всегда занимались только музыкой, не гнались за славой, а просто играли, когда их просили играть. Они и не получили признания, которого заслуживали. Но ты… ты сможешь добиться успеха! Как только ты покоришь публику на нескольких наших концертах, «Цитадель» примет твои условия и согласится, чтобы ты выступала под собственным именем. Иначе зачем, спрашивается, я взял тебя с собой в это путешествие?

— Так вот оно что… — Эдди откинулась на спинку стула, почувствовав серьезность его слов. — Но почему ты так уверен, что я покорю всех в Детройте или в Канзас-Сити? Ведь не я, а ты был сегодня в центре внимания. А я — так, просто дополнение. И мне не нравится, что ты начал действовать по собственному усмотрению, даже не спросив меня. Еще неизвестно, сколько вреда может принести эта твоя маленькая оговорка.

Дэвид вцепился в стул и глубоко вздохнул, прежде чем ответить:

— Я вовсе не собирался причинять тебе неприятности. Думаю, что потом ты сама скажешь мне за все спасибо.

— Я боюсь, Дэвид, — призналась Эдди. — Слишком многое поставлено на карту. Я очень долго ждала этого момента и много сил потратила, чтобы добиться всего этого. И теперь, когда я так близко от цели, я не хочу, чтобы все сорвалось из-за какой-то мелочи.

Эдди встала и подошла к нему.

— Пожалуйста, давай не будем сейчас выяснять отношения, — прошептала она, пригладив прядь волос, упавшую ему на лоб.

Дэвид повернулся, сев на стуле поудобнее, и обнял ее… Она с готовностью приникла к нему, уткнувшись головой в его плечо. Несколько минут они сидели молча, Дэвид ласково поглаживал Эдди по спине.

Наконец она подняла голову и промолвила:

— Я все думаю только о себе, а ведь ты-то можешь потерять еще больше! Неужели ты такой смелый, что готов рискнуть? 

Он поцеловал ее в кончик носа и ослабил объятия.

— Я ставлю на тебя, Эдди. — Он встал и направился к двери. — Только верь мне. Ты…

Стук в дверь прервал его на полуслове. Марта просунула голову и спросила:

— Все в порядке?

Рори вбежала в гримерную и забралась Эдди на колени.

— Ты мне понравилась, мама! И ты, Дэвид, тоже!

— Спасибо, малышка. Слушай, Эдди, в отеле сегодня будет один из этих дурацких приемов. И мне полагается там присутствовать. Тебе, кстати, тоже. Зато потом у тебя будет шанс сделать доброе дело и выполнить обещание. — И с лукавой улыбкой он вышел из гримерной.

Марта усмехнулась и покачала головой в притворном неодобрении:

— Бедная Эдди! Сначала ей приходится выдержать целый концерт, а потом еще и выполнять обещания!

— Это как раз будет легко, — тихо пробормотала Эдди, чтобы не услышала Рори. — Гораздо хуже то, что я, кажется, сгораю от любви к этому мужчине.

Эдди вернулась в отель, когда прием был в самом разгаре. Она нерешительно застыла у входа в банкетный зал, изучая гостей, расхаживающих с бокалами в руках. Дэвид был окружен плотным кольцом — с ним хотели поговорить многие.

Рядом с Эдди остановился официант и предложил выбрать вино с подноса. Она для воодушевления взяла бокал шампанского и нерешительно пошла по залу.