Полночные размышления семейного терапевта - [47]

Это с самого начала терапии подготавливает к встрече с «расширенной семьей».

«Говорил ли ваш муж со своими родителями о возможном разводе? У него роман на стороне? У вас есть любовник? Это ваш первый брак?»

Первоначальные переговоры особенно эффективны в том случае, если в них полностью устанавливается контекст еще до решения о следующей встрече или даже о повторном звонке. В контексте первоначальной проблемы и вашего ответа вы должны выяснить, кто принимал решение позвонить вам.

«Если вы говорили с мужем, то что он думал об этой идее — позвонить мне? Вы обычно решаете семейные проблемы, не обговаривая их с ним? Он согласен с этим или чувствует, что про него забыли?»

Такой подход устанавливает ваши взаимоотношения со всей семьей и позволяет не казаться тайным сообщником того, кто вам звонил, скрывающим что-то от семьи. В каждой семье происходит война подгрупп, и существует сильное искушение использовать терапевта как союзника в этой скрытой борьбе. Когда вы утвердили мысль о том, что другие люди тоже участники этого звонка, можно расширять контекст бесконечно.

«Что думают родители мужа о вашем разводе? Кому муж говорил об этом? Как помог вам решиться позвонить мне? Как бы он отнесся к моей идее, что каждая терапия должна начинаться с семейной конференции, куда приглашают всех, кого заботит эта проблема, а, может быть, и тех, кому наплевать на нее, или тех, чья озабоченность выражается через злобу?»

Первая встреча с семьей

Второй шаг процесса семейной терапии — первая встреча. На самом деле это «свидание с незнакомцем» представляет собой процесс взаимного исследования, где обе стороны параноидны и должны прояснить свои фантазии и предположения. Разговор должен вести терапевт, и лучше всего обратиться сначала к социальному аутсайдеру — обычно это отец, отец отца, предыдущий супруг, ребенок от прошлого брака или усыновленный ребенок. Цель терапевта, когда он управляет ходом первой встречи, состоит в том, чтобы показать семье, что они имеют дело с силой. Без такого терапевтического захвата власти с самого начала терапия часто становится двухсторонней борьбой за то, кто командует происходящим. И тогда семья доказывает, что ты бессилен, как доказывали раньше, что они как целое бессильны измениться. Именно сила семьи как единого целого — основа основ, к которой обращена психотерапия. Семья должна быть в состоянии переменить сама себя. Когда посторонний человек изменяет семью, это отнюдь не избавляет от бессилия, хотя может и облегчить боль.

Дедушку сначала стоит спросить о том, какие отношения были у бабушки с ее родителями, ее сыном, дочкой. Затем, методично переходя к отцу, можно спросить и о том, как обстояли дела между его братьями и сестрами, их мамой, папой, между родственниками отца и родственниками матери, и, наконец, между матерью и каждым из ее детей. Затем спросите его жену об отношениях между ее мужем и каждым из детей. У детей можно спросить о взаимоотношениях между остальными братьями и сестрами, об отношениях братьев и сестер с отцом и матерью. Такого рода разговоры о взаимоотношениях защищают от рационализации, от нежелания говорить, нытья, проецирования и всего того, что делает процесс выяснения истории почти невозможным.

Собирая «расширенную семью», стоит позаботиться о том, чтобы пришли и те, к кому относятся негативно: отец, не разговаривавший с дочерью (которая позвонила вам) десять лет; или дядя, который надул ее отца и на кого она все еще сердита; и, конечно, бывшие супруги, девушка, с которой у ее мужа сейчас роман, ее любовник. Когда приглашаешь всех этих людей на самую первую встречу, они не становятся паранойяльными. Это просто делает сильнее тебя, а им показывает, как много людей вовлечено в решение проблемы. Но если всех этих людей позвать позже — вот тогда-то они действительно будут крайне паранойяльными!

Часто бывает очень важно позвать кого-то из друзей. У людей обычно есть знакомые — психотерапевты-любители, которым они все рассказывают, кому доверяют и с кем плачут. Присутствие таких людей может оказаться очень ценным. Человеческая среда, окружающая семью, включает в себя также родителей мужа и жены, которые нередко склонны вести холодную войну в коалициях с семейными подгруппами. Его мама, часто настроенная враждебно, дает мужу шанс установить в нуклеарной семье более здоровый контекст уже тем фактом, что согласилась сидеть рядом с его женой, на которую зла, рядом с внуками, которых ей запретили видеть. Среда друзей может включать священника, лучшую подругу и даже, может быть, делового партнера. Работа — тоже часть среды семьи: его работа и ее работа, «работа» детей (с няней, в школе, в группе продленного дня).

Такой подход важен, и ему стоит учиться. Главным образом, мы учимся, слушая себя. Тут ничего не бывает маловажным. Всякое переживание есть нечто символическое и потому значительное. Оно ценно само по себе как опыт самопознания, ведет к цельности и расширяет наши границы. И, в сущности, истины не существует. Есть лишь подходы к истине. В терапии важен процесс, а не прогресс. Озабоченность прогрессом всегда раздваивает мышление и неизбежно рождает попытки играть какую-то роль, чтобы манипулировать. В обычной жизни тоже важен процесс, а не прогресс. Попытка оценить себя, свои изменения, свою оценку является логической ошибкой — невозможно смотреть на самого себя извне.