Полночное свидание - [44]

— Ты права. Подождем несколько месяцев. Возможно, осенью мы уже сможем обвенчаться.

— Спасибо, Рэндольф. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Сильвия.

— Мне повезло, Мак! — Джинджер Томпсон ворвалась в офис Спенсера Маккарена. — Мать Сильвии Фэрмонт умерла. Разве это не чудесно?

Густые брови Маккарена изогнулись дугой, и он поцокал языком.

— Ты бессердечная маленькая дрянь, моя дорогая!

— Конечно, я не радуюсь смерти бедной женщины, но ты ведь понимаешь, что это дает нам дополнительное время. Свадьба будет непременно отложена, и ты сможешь продолжить свои поиски. — Джинджер радостно порхала по комнате, вздымая пыль пышными юбками. — Это судьба! Рэндольф Бакстер не женится на Сильвии Фэрмонт. Он женится на мне!

Спенсер Маккарен смотрел на возбужденную, кружившуюся по комнате молодую женщину и чувствовал себя последним негодяем.

Он начал собирать со стола бумаги. Джинджер продолжала кружиться по комнате и напевать.

В два шага он настиг ее. Взяв Джинджер на руки, он положил ее на стол и задрал ее юбку до самой талии. Одной рукой он быстро расстегнул брюки и освободил свою пульсирующую плоть. Вторая рука раздвинула ей ноги и проникла во влажную глубину ее лона. Джинджер, хихикая, расстегнула лиф, обнажая грудь. Она лежала, заложив руки за голову, и ее груди подпрыгивали при каждом толчке.

— Тебе лучше поторопиться, Мак, — сказала она смеясь.

— Почему? — спросил он, не прекращая движения.

— Потому что ты забыл запереть дверь.

* * *

Венчание было назначено на первое воскресенье сентября. Оставалось меньше недели до того, как Сильвия Фэрмонт станет миссис Рэндольф Бакстер. Длинное печальное лето близилось к концу. Сильвия помогала отцу разделить его горе: страдала вместе с ним, утешала, когда он рыдал, заставляла есть, когда им обоим еда не лезла в горло, приглашала в дом друзей, чтобы подбодрить его, и с нетерпением ждала дня, когда она станет миссис Бакстер и сможет лежать в объятиях мужа, занимаясь с ним любовью.

Сильвия и Рэндольф сидели на крыльце маленького белого павильона, укрывшегося в тени деревьев за особняком «Дубовая роща», и наблюдали закат солнца. Огромные дубы скрывали влюбленную пару от посторонних глаз.

— Подумай только, дорогая, — улыбнулся Рэндольф, обнимая ее, — через несколько дней мы сможем поселиться в моем домике и прятаться там от всего мира как угодно долго.

— Молю Господа, чтобы ничего не случилось…

Он заглушил ее слова поцелуями.

— Ничего не случится, — сказал он уверенно. — На следующей неделе ты станешь моей женой.

— Да, — прошептала Сильвия, прижимаясь к нему.

* * *

Двенадцатью часами позже мисс Джинджер Томпсон пожаловала по Брод-стрит в офис Маккарена. Он прислал ей списку, извещавшую, что у него есть новости.

— Что это, Мак? — Глаза Джинджер блестели от возбуждения.

Спенсер Маккарен усмехнулся и указал ей на стул.

— Кажется, мне удалось решить твою маленькую проблему.

Он рассказал, что молодая леди, известная Рэндольфу Бакстеру и всему остальному обществу как аристократка Сильвия Фэрмонт, на самом деле незаконнорожденная дочь известного Жана Лаффита. Наслаждаясь изумлением, вспыхнувшим в широко открытых глазах Джинджер, Маккарен продолжал:

— В одном из салунов Нового Орлеана я встретил молодого человека, который когда-то был любовником священника Хайда Рэнкина. Юноша был совершенно пьян и все мне рассказал. Рэнкин был священником в монастыре урсулинок, но даже и там он умудрялся вступать в связь с молодыми людьми. Тетушка Сильвии, монахиня, застала его однажды с молоденьким студентом. По ее настоянию его лишили сана и выгнали из монастыря. Он ушел, прихватив с собой очень важный документ.

— Какой? — Глаза Джинджер были круглыми как блюдца.

— Свидетельство о рождении Сильвии Фэрмонт. В качестве отца ее мать назвала Жана Лаффита.

— Вот дура! — возмутилась Джинджер.

— Рэнкин нуждался в деньгах, поэтому он направился к Эдвину Фэрмонту и рассказал ему этом документе. Фэрмонт так сильно любил свою жену и дочь, что сразу заплатил Рэнкину, чтобы тот держал язык за зубами. Но Рэнкин оказался жадным. Он продолжал шантажировать Фэрмонта до тех пор, пока тот не разорился и уже не мог содержать большую сахарную плантацию.

— Чудесно! — воскликнула Джинджер. — Значит, эта роскошная и всеми уважаемая мисс Сильвия Фэрмонт обыкновенный ублюдок? Отпрыск жестокого пирата. Неужели это правда?

— Правда, Джинджер. Ты считаешь, этого достаточно, чтобы удержать Бакстера от женитьбы на ней?

— Я вижу, ты совсем не знаешь этих Бакстеров из Миссисипи, — рассмеялась Джинджер. — В них течет английская и французская королевская кровь. Они просто помешаны на чистоте своей родословной, и им даже в страшных снах не снится, что их единственный сын может жениться на пиратском ублюдке!

— Все это так, но позволят ли они ему жениться на тебе?

— Конечно, они не придут от этого в восторг, но, наверняка, согласятся. Дело в том, что Рэнди слабый человек. Когда он узнает правду, ему будет необходима такая сильная женщина, как я. Старшие Бакстеры вздохнут с облегчением, увидев, что я не позволяю ему предаваться отчаянию. — Джинджер поднялась. — Запомни, что через полгода я стану миссис Рэндольф Бакстер!