Полночное небо - [12]
Повисло молчание. Центрифуга вращалась вокруг своей оси, гудели системы жизнеобеспечения. Из зоны невесомости слышался скрип обшивки корабля.
– Возможно, – помолчав, предположила Салли, – причина в каком-то атмосферном явлении. Вроде радиочастотного загрязнения или геомагнитной бури. Но чтобы вызвать такие проблемы, буря должна быть чертовски сильной. Обычно они связаны со вспышками на Солнце и быстро проходят… Даже не знаю, все может быть.
Харпер задумался.
– Раньше случались бури такого масштаба?
– Геомагнитная буря? – Иванов возвел глаза к потолку. – Ты серьезно, Салливан? Да ни одна буря не будет длиться так долго!
– Не факт, – возразила Салли. – Однажды магнитная буря вырубила всю систему электроснабжения Канады. А в Техасе тогда видели северное сияние. И все-таки, да – еще ни одна буря не длилась так долго, как сейчас, и не влияла на оба полушария Земли. Возможно, произошел радиоактивный выброс. Когда-то ученые пытались доказать, что ядерное оружие способно повредить атмосферу, хотя эта теория еще не подтверждена.
Не заметив, как напряглись коллеги при упоминании ядерного оружия, Салли продолжила строить предположения, делая пометки в блокноте:
– Посмотрим правде в глаза: наше оборудование не отметило никаких изменений в электромагнитном поле Земли. Так что эта версия тоже мимо.
– Короче, нам звездец – и хрен его знает, почему, – подытожил Иванов.
Задев Салли плечом, он удалился в санузел и громко хлопнул дверью.
– А ведь он прав, – вздохнул Тэл, – если отбросить почти нулевую вероятность, что проблема – на корабле.
Тэл надавил пальцами на веки, как будто хотел поскорее очнуться от кошмарного сна. Сложно сказать, что огорчало его больше: печальная судьба родной планеты или правота Иванова.
Все молчали. Было слышно, как в уборной Иванов открыл, а потом захлопнул дверцу аптечки.
– И все-таки я не понимаю, – снова заговорил Тэл. – Случись на Земле ядерная война, мы бы узнали. Если упал астероид – тоже. Что до всемирной эпидемии – медик из меня, конечно, хреновый, – но разве так бывает, что еще вчера все жили припеваючи, а сегодня планета вдруг вымерла?
Деви содрогнулась.
– И что теперь делать? – Тибс взглянул на Харпера.
Весь экипаж с надеждой смотрел на командира. Тот поднял руки перед собой, словно защищаясь.
– Понимаете… раньше такого не бывало. В учебном пособии о подобном нет ни слова. Я считаю, нам нужно следовать изначальному плану – продолжать полет и надеяться на то, что ближе к Земле появится хоть какая-то связь. В общем-то, выбор у нас невелик. Или будут другие предложения?
Четверо астронавтов помотали головами.
– Ладно. Значит, все согласны, что нам не стоит сворачивать с курса. А дальше – посмотрим по обстоятельствам.
Немного подождав, Харпер крикнул:
– Иванов! Ты согласен?
Дверь уборной распахнулась. Иванов, вытащив зубную щетку изо рта, процедил:
– Я тоже должен притвориться, что у нас есть другие варианты? Что ж, если это кого-нибудь утешит, – я согласен.
Дверь снова захлопнулась.
Тэл вздохнул, пробормотав себе под нос: «Козлина».
Тибс по-отечески приобнял Деви, и она положила голову ему на плечо – но через миг уже вскочила и скрылась в своей спальной ячейке. Мгновение спустя огонек ее лампы погас. Остальные тоже разошлись – молча, в подавленном настроении. Говорить было не о чем. Тибс, захватив книгу, отправился спать. Тэл сделал еще один подход со штангой, прежде чем последовать его примеру.
Оставшись одна в своем боксе, Салли задержала взгляд на фотографии дочери, а потом закрыла глаза. За стенкой шелестел голос Деви – она читала мантру на хинди. Портативная приставка Тэла издавала пронзительные звуки, скрипел по бумаге карандаш Харпера, из ячейки Тибса доносился шорох страниц. Привычным фоном утробно гудел корабль. Иванов вышел из уборной, бормоча ругательства, а позже, когда Салли уже засыпала, она услышала его тихие всхлипы.
Утром Салли проснулась, немного опередив будильник, который завела на семь часов. Отключив сигнал, она посмотрела на тяжелые складки шторы, и веки ее вновь опустились. Работа, к которой предстояло вернуться, теперь казалась унылой рутиной. Салли больше не заботило, сколько уникальных данных уловят приемники, какие грандиозные открытия ее ждут, стоит только щелкнуть пальцем. Не хотелось покидать центрифугу и расставаться с гравитацией.
Во сне она снова оказалась на Каллисто: разглядывала рыжеватые спирали вихрей на поверхности Юпитера и клокочущее Большое Красное Пятно. За шторой забрезжил искусственный рассвет, однако Салли не стала вставать, чтобы им насладиться. Не сегодня. Сон был не менее реальным и гораздо более чарующим. Закрыв глаза, она вернулась на спутник Юпитера.
3
Однажды мглистым днем, когда солнце уже скрылось, но еще не успело замести за собой следы, Августин и Айрис отправились к ангару. Девочке хотелось на прогулку – «долгую прогулку», как она уточнила, – и ангар вполне годился в качестве новой, неизведанной цели. Августин не бывал там с прошлого лета – с тех пор, как последний раз прилетел на станцию. Зловещие голубоватые сумерки и причудливые тени на снегу пробудили в нем жажду приключений. Глубокая тьма раннего вечера должна была застать их вдали от обсерватории, и они взяли с собой фонарик. В последний момент Августин захватил и ружье, убедившись, что оно заряжено. Тяжесть оружия за спиной и широкое пятно желтого света, плясавшее по снежной синеве, притупили его страхи.
Сборник «Рассказы о пилоте Пирксе» – одна из жемчужин творческого наследия Станислава Лема. История приключений героя, поначалу – курсанта, а потом – уже опытного космического пилота, восхищает читателей не только сюжетным многообразием и увлекательностью, но и фирменным «лемовским» юмором и тонким, неожиданным философским подтекстом… В романе «Непобедимый» Станислав Лем, вошедший в историю фантастики благодаря удивительно правдоподобным изображениям контактов человечества с иными цивилизациями, в очередной раз предлагает нам сюжет, в котором психологически точные наблюдения соседствуют с философскими проблемами.
На страницах романа Вы встретитесь с добром и злом; не знаю, и не берусь утверждать, с чем в большей степени. Хотелось бы верить, что с добром. Действия развиваются в космосе, на разных планетах, но всё это один МИР — мир человеческий, мир человекоподобный; а если быть более точным, мир планеты Земля, рассмотренный сквозь призму тысячелетий. То, к чему мы идём, к чему шли многие годы, возможно, покажется черезчур однозначным; из-за отсутствия множественности вариантов многие, непременно, поспешат уличить меня в высокомерном радушии незатейливостью бессмысленных начинаний, в остепенённом разглагольствовании на божественные темы не имея, предположим, никакой особой на то причины.
Прошло семь лет с момента Иторской трагедии. За это время многое изменилось, но Империя все еще остается главное величиной на политической арене Обжитого Космоса. С принцем Лисардом Крито это не удивительно, ведь для него практически нет невыполнимых заданий. Подобное положение дел устраивает не всех, потому вокруг Лисарда плетут новый клубок из интриг и заговоров. И никто не берет в расчет то, что у него могут быть собственные планы не только на свою жизнь, но и на вселенную.
Опускаясь на безвестный астероид, они заметили с орбиты настоящее сокровище… которое на поверхности не обнаружилось. Они были первопроходцами, людьми космического Фронтира — они были упорны и нашли это сокровище. Но стоило ли это делать? На обложке: картина художника Yeong-Hao Han.
«…В системе пропал корабль. «Светлячок», частное судно старой, но надёжной модели, курсировавшее между Пелагеей и восточными колониями. Он должен был прилететь в Порт-Нову ещё неделю назад, но так и не объявился. На борту 12 человек. Четыре члена экипажа и пассажиры. Запасов воздуха, по моим прикидкам, им хватит ещё на 8 дней, из которых 6 у нас займёт гиперпрыжок к системе. Ваша задача — вернуть корабль. Если это окажется невозможным — эвакуируйте с него выживших». Рассказ вошел в короткий список НФ-конкурса «Будущее время» (2018 г.).
«В тот день Кмун впервые увидел смерть. Он отдыхал после утренней церемонии, а механическое опахало то взмывало, а то опадало, разгоняя дым наркотических курений. На подательнице удовольствий был бесформенный серый балахон. Она смиренно опустилась меж ног жреца, и Кмун положил ей на лоб ладонь, благословляя — когда медные цепочки в дверях зазвенели…».
Они были обычными женщинами, девушками и девочками-подростками… которым однажды пришлось увидеть, как жестоко убивают их родных и близких, познать голод, унижения и издевательства, оказаться за колючей проволокой польских гетто. Но они не смирились. Не сломались. Не сдались. И основали собственное движение Сопротивления, с которым не могли справиться даже «специалисты» из гестапо. Они не выбирали средств в борьбе против палачей своего народа – в ход шло все, от взяток и флирта до метких выстрелов. Однако, наряду с успешными диверсиями и разведывательной деятельностью, эти юные еврейские девушки учили детей, присматривали за стариками, ухаживали за больными и ранеными… Кто из них уцелел и дожил до освобождения? А кто отдал жизнь ради победы над нацизмом? В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Братья Фил и Джордж – владельцы богатейшего ранчо в долине Монтаны. Больше, чем партнеры, и больше, чем братья. И несмотря на родство, так мало похожие друг на друга. Фил – высокий и угловатый. Джордж – коренастый и невозмутимый. Фил – умен, проницателен и высшему обществу с его праздностью и роскошью предпочитает компанию простых ковбоев. Джордж – добр, молчалив и, напротив, не водит дружбы с работниками ранчо, полностью посвящая себя бизнесу. Много лет они делили одну комнату, вместе занимались фермерскими делами и ездили на охоту.