Полковник Сун - [10]

– Если мы уедем, то останемся без телефона. К тому же необходимо выяснить все до конца здесь. В этом мы можем положиться на полицию. Этот инспектор Крофорд свое дело знает. И что значит “бесполезно”? Если мы оповестим все порты...

– Послушай, Джеймс, – Тэннер встал и принялся мерить шагами выцветший аксминстерский ковер. Он вновь взглянул на часы. – У них было в запасе около четырех часов...

Глубоко вздохнув. Бонд закусил губу.

– Дьявол; ты не представляешь, как мне хочется...

– Успокойся, дружище. Никто не смог бы в подобной ситуации сделать больше, чем ты. Возьми себя в руки и послушай меня.

– Извини, Билл.

– Так-то лучше. Значит, четыре часа. На большее они едва ли рассчитывали. На этой стадии операции им наверняка пришлось действовать так же четко, как и на предыдущей. Если они, скажем, решили вывезти М. самолетом, то, учитывая близость аэропорта, они уже не менее часа в воздухе. Лететь до Орли или до Амстердама еще час, а при современной технике за тот же час можно долететь и до Марселя. Но им-то нужно добраться куда как ближе, они не могут себе позволить провести в пути шесть-восемь часов, рискуя провалить операцию... Итак, два часа. Еще полчаса на таможню и иммиграционную службу. Получается, что к данному моменту они уже успели удалиться от места посадки на семьдесят-восемьдесят миль. Или они вышли в открытое море?

– По-твоему, они не могут быть в Восточном Берлине? – с резкостью возразил Бонд. – Или на дороге в Москву?

– Не знаю, – Тэннер дрожащими пальцами прикурил от окурка новую сигарету и провел рукой по своим редеющим, с проседью волосам. – Не похоже. Это было бы слишком просто. По крайней мере, я так думаю. А может, только надеюсь.

Бонд не нашел, что сказать.

– Вероятно, что они вообще никуда его не вывозили. Это дало бы им хорошие шансы. Могли затаиться в каком-нибудь заброшенном коттедже в Уэстморленде и оттуда воплощать в жизнь свой дьявольский план, цель которого нам неясна. Но рано или поздно мы ее узнаем. Время работает не на них.

В холле из углубления в стене тревожно и настойчиво зазвонил телефон (М. передергивало от одного вида этого достижения современной цивилизации). Тэннер вскочил.

– Сиди. Я подойду.

Бонд откинулся в кресле. До его слуха доносился то и дело прерывавшийся голос Тэннера. Приглушенные звуки, которые производили занятые своей работой полицейские, их осторожные шаги звучали как-то фальшиво, неестественно. Кабинет, где сидел Бонд, – он только сейчас заметил старую эриковую трубку М., что лежала в медной пепельнице, – теперь напоминал музей еще больше. Казалось, что адмирал был здесь в последний раз не несколько часов назад, а несколько недель или даже месяцев. Или скорее это был не музеи, а заброшенные и позабытые всеми театральные декорации. Бонд испытывал неприятное ощущение, что встань он и надави рукой на стену, она, прежде казавшаяся каменной, поддастся с легкостью холста.

Внезапное возвращение Тэннера вывело Бонда из этого странного состояния оцепенения – очевидно, действие наркотика прекратилось еще не полностью. Лицо его друга вдруг как-то осунулось, он был похож на привидение.

– Я был почти прав. Однако это малоутешительно, – Тэннер вновь заходил по ковру. – Дублин, аэропорт Шэннон. Они отбыли на самолете компании Аэр-Линдус, рейс № 147-A, в 20. 40. Дежурный их прекрасно помнит. Они все спланировали до мелочей. Всех четверых уже видели в аэропорту один раз, а сейчас в их составе подмена. Интересно, как они собирались переправить тебя и того, кто лежит теперь внизу. Но как бы там ни было... они приземлились в Шэнноне около половины десятого. То есть... приблизительно два с половиной часа тому назад, пока ты еще скитался по лесу. Значит, они скрылись. В Шэнноне их наверняка встретила машина и увезла Бог знает куда. Я немного знаю те края. Самое, наверное, пустынное место во всей Западной Европе. Там полно укромных местечек. Можно свободно пересесть на судно или на подводную лодку – при их размахе это вполне вероятный вариант. Или рандеву с гидросамолетом милях в ста от атлантического побережья. И лети куда хочешь.

– Так вот обстоит дело, – закончил Тэннер. – Ирландская береговая охрана и флот предупреждены. Пусть смотрят в оба. Лишним это не будет. Сегодня же пошлем туда своего человека. Это тоже не повредит. Идем, Джеймс, нужно сделать еще кое-какие звонки. В этом доме нам больше делать нечего. Недаром у меня от него всегда мороз продирал по коже.

В тот момент, когда они заканчивали последний из необходимых телефонных звонков, к ним подошел инспектор Крофорд – высокий, мрачноватый человек лет сорока пяти, сразу понравившийся Бонду. В руке он держал большой незапечатанный конверт из грубой бумаги.

– Мы здесь почти закончили, джентльмены. Если вам нужно ехать, то все, что может представлять для вас хоть малейший интерес, находится в этом конверте, – он протянул конверт Тэннеру и, указав безразличным жестом на распростертое на полу тело, добавил, – содержимое его карманов. Странно, что в них вообще что-то оказалось. Можно было ожидать, что они постараются скрыть его личность – срежут с одежды ярлыки и всякие метки. Нам удалось сделать три сносных фотоснимка того, что осталось от его лица, и отпечатки пальцев. Определили рост и примерный вес. Особых примет у него, естественно, не было. Если он числится в вашей картотеке, то, думаю, вы без труда сможете его установить. Кроме того, мистер Бонд прекрасно его запомнил. И еще – для полноты картины, первичное заключение врача. Вот и все. Я попрошу вас оставить расписку. Нам хотелось бы получить все это назад, когда вам уже больше не потребуется.