Полка. О главных книгах русской литературы - [412]
Кто такая недотыкомка?
Это слово не придумано Сологубом: ещё в 1907 году, в рецензии на первое отдельное издание романа Александр Блок, его внимательный читатель, писал: «И вот, на какой-то там странице… появляется странное маленькое существо, называемое Недотыкомка. Много и умно говорит о ней критика; Горнфельд пишет о том, что это слово областное, что в толковом словаре оно означает что-то вроде недотроги. Но у Сологуба, как признаёт и Горнфельд, она обозначает совсем другое. Она бегает под стульями, хихикает, появляется и на церковном амвоне, прикидывается тряпкой, лентой, веткой, флагом, тучкой, собачкой…» Впервые Недотыкомка возникает у Сологуба в стихотворении 1899 года, то есть написанном в разгар работы над романом, — и уже там ей приданы основные характеристические черты:
Уже тогда, при первой публикации, оно привлекло внимание критики: Дмитрий Философов, друг и соратник Мережковских, в рецензии на сборник Сологуба процитировал его целиком, охарактеризовав как «преисполненное поэзии подлинного кошмара, и прекрасное по форме, стихотворение».
В романе недотыкомка появляется ближе к середине, в двенадцатой главе — и видит её только Передонов. Это существо неопределённых очертаний: она серая, дымная, иногда синеватая, юркая, умеющая шипеть, позвякивать, смеяться, пищать, хохотать, визжать и хихикать, стонать и реветь; она издаёт дурной запах. Образ её тесно связан с огнём: у неё дымное тело и блестящие огоньками глазки, она вспыхивает золотыми искрами; к концу романа она становится пылающей, наподобие огневого змея славянской демонологии. Характерно здесь не только преобладание слуховых характеристик над визуальными (вероятно, это одна из особенностей передоновского помешательства), но и сопряжение недотыкомки с центральной для сологубовского макрокосма темой пыли. Передонов обладает способностью (напрямую связанной с его безумием) провидеть неочевидную природу вещей и явлений: «Взгляд или был остановлен на чём-то далёком, или странно блуждал. Казалось, что он постоянно всматривается за предмет. От этого предметы в его глазах раздваивались, млели, мережили». От этого окружающая действительность предстаёт для него чередой угрожающих фантомов, демонов пыли (что странным образом перекликается с устойчивым мотивом собственной сологубовской лирики). Среди навязчивых страхов Передонова — быть смолотым на мельнице, то есть возвратиться в пыль, как ветхий Адам, — и оттого приехавший в город гимназист по фамилии Пыльников становится для него столь нестерпимым напоминанием.
Мстислав Добужинский. Иллюстрация к «Мелкому бесу». 1906–1907 годы[1577]
Где происходит действие романа?
Город, в котором разворачиваются события «Мелкого беса», ни разу не назван прямо. Вероятно, его типологические черты вобрали опыт десятилетней жизни Сологуба в трёх провинциальных городах — Великих Луках, Крестцах и Вытегре. К эпохе учительства в первом из них относятся и все выявленные на сегодняшний день прототипы героев романа: так, в основу истории Передонова положены факты из биографии Ивана Страхова, преподававшего в Великих Луках в 1890-е годы. Он действительно женился на своей сожительнице, которую выдавал за сестру, но своего многолетнего друга Петра Портнаго, учителя столярного дела, который послужил прототипом Володина, он не убивал — хотя и сошёл с ума. При этом в романе немногочисленные встречающиеся топонимы имеют нарочито дистанцирующий от возможных параллелей характер: так, например, ближайший город называется Сафат — это явный библеизм, в Ветхом Завете есть несколько действующих лиц с таким именем (так же будет называться река в одном из сологубовских рассказов); впрочем, Сафат-река упоминается и в русских былинах (через неё переправляется сила басурманская). В следующей главе будет названа Рубань, откуда привезли Сашу Пыльникова, — это тоже один из регулярных сологубовских топонимов (он появится в романе «Слаще яда»), но и его значение неясно. (NB: не обыгрывается ли тут город Любань, отстоящий недалеко от Крестцов, где в своё время служил Сологуб?) Характерно, что Передонов в своих горячечных мечтах надеется возглавить народное образование именно в этом месте: «Господин инспектор второго района Рубанской губернии, — бормотал он себе под нос, — его высокородие, статский советник Передонов. Вот как! Знай наших! Его превосходительство, господин директор народных училищ Рубанской губернии, действительный статский советник Передонов». Кроме того, в романе упоминается Петербург (где живёт княгиня Волчанская) и Париж — где «завелись волшебники да маги». Вероятно, идентификации могло бы помочь тщательное сопоставление деталей изображённого в романе города с реальной топографией знакомых Сологубу мест: так, например, упоминаемая в романе церковь пророка Илии, «построенная ещё при царе Михаиле», может восходить к Ильинскому мужскому монастырю в центре Великих Лук, сгоревшему в конце XVI — начале XVII века; в возведённом на его месте Воскресенском храме оставался престол св. пророка Илии. С другой стороны, имя святого, которому посвящена церковь, имеет в романе глубокий символический смысл: на День пророка Илии, покровителя домашнего скота, принято было (в рамках освящения христианским смыслом языческой традиции) закалывать жертвенное животное — это прямо намекает на совершённое Передоновым убийство, жертвой которого пал его похожий на барашка друг. Что лишний раз подчёркивает распространённый тезис, что в великом произведении нет ничего случайного.
