Полка. О главных книгах русской литературы - [364]

.

Начало повести по хронологии следует за её финалом, и это замыкает круговорот страдания. Понимание жизни, к которому приходит перед смертью Иван Ильич, исчезает вместе с ним, окружающие ничего не поняли и ничему не научились, их мир остался таким же, как был, их в свой черёд ждёт такое же страшное предсмертное столкновение со своим подлинным «я». Как писал литературовед Эдуард Володин, «первая глава должна восприниматься не как прелюдия к жизни героя… это безапелляционный приговор машине, истребляющей человека и время»[1465].

Кто был прототипом Ивана Ильича?

Иван Ильич Мечников, тульский судья, брат учёного-физиолога Ильи Мечникова.

Татьяна Кузминская, сестра жены Толстого, пишет в своей книге «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне»: «Иван Ильич Мечников был человек лет 36–38… Он умер раньше своей жены и послужил Льву Николаевичу прототипом главного героя в повести „Смерть Ивана Ильича“. Жена рассказывала мне впоследствии его предсмертные мысли, разговоры о бесплодности проведённой им жизни, которые я и передала Льву Николаевичу. Я видела, как в пребывание Мечникова в Ясной Поляне Лев Николаевич прямо влюбился в него, почуяв своим художественным чутьём незаурядного человека». Современники действительно вспоминали о Мечникове как о человеке в высшей степени достойном, и сам Толстой отмечал, что тот «очень умён» (что несколько расходится с описанием Ивана Ильича в повести).

Лев Толстой и профессор Илья Мечников. 1909 год. История смерти Ивана Ильича Мечникова, брата профессора, легла в основу повести[1466]

Как и герой повести, Мечников умирает в 45 лет. В момент ухудшения состояния Ивана Ильича его родные собираются на спектакль с участием Сары Бернар, которая действительно гастролировала в Петербурге и Москве зимой 1881/82 года; из этого следует, что последним местом жительства Ивана Ильича была Москва (а не Тула, как у Мечникова). Это не единственное расхождение судьбы героя повести и его прототипа: по воспоминаниям брата, Мечников умер от гнойного заражения и до самого конца сохранял полную ясность ума. «Пока я сидел у его изголовья, он сообщал мне свои размышления, преисполненные величайшим позитивизмом. Мысль о смерти долго страшила его. „Но так как все мы должны умереть“, то он кончил тем, что „примирился, говоря себе, что в сущности между смертью в 45 лет или позднее — лишь одна количественная разница“».

Зачем Толстой так подробно рассказывает о карьере Ивана Ильича?

История жизни Ивана Ильича — это в огромной степени история его карьеры, и в повести она рассказана чрезвычайно подробно. Выйдя из училища правоведения, он отправляется в провинцию чиновником по особым поручениям при губернаторе, через пять лет его переводят в другую губернию судебным следователем, ещё через семь лет — в третью губернию на место прокурора. Проходит ещё семь лет, Иван Ильич ожидает «места председателя в университетском городе», но оно достаётся другому. Наконец герой повести получает устраивающую его должность, которая Толстым не называется, — мы знаем лишь, что она ставит Ивана Ильича на две ступени выше товарищей, относится к тому же министерству и предполагает жалованье в размере 5000 рублей в год. Если бы не болезнь, его карьерный рост очевидно продолжился бы: в начале повести мы узнаём, что отец Ивана Ильича, Илья Ефимович Головин, был тайным советником (гражданский чин, в котором находились министры и сенаторы) и дослужился до того положения, которое позволяет получать «выдуманные фиктивные места и нефиктивные тысячи от шести до десяти, с которыми и доживают до глубокой старости».

То, что Иван Ильич служит в судебном ведомстве, в контексте повести не случайно. Во-первых, именно в годы его службы, начиная с 1864 годы, в России разворачивается судебная реформа. Учреждается суд присяжных, несменяемость судей, независимость адвокатского корпуса. Иван Ильич находится на переднем крае этих изменений. Во-вторых, с точки зрения позднего Толстого, суд и законы, даже идеально устроенные, суть учреждения глубоко противоестественные; то, что одни люди берут на себя право распоряжаться судьбами и жизнью других людей — само по себе неправильно. В своей службе Иван Ильич «быстро усвоил приём отстранения от себя всех обстоятельств, не касающихся службы»; оказавшись на приёме у доктора, он с изумлением обнаруживает, как этот принцип применяется теперь к нему самому: «Всё было точно так же, как в суде. Как он в суде делал вид над подсудимыми, так точно над ним знаменитый доктор делал тоже вид». Размышляя над тем, как бессмысленно и неправильно была прожита жизнь, Иван Ильич вспоминает слова судебного пристава «суд идёт!» и понимает, что теперь они относятся к нему самому: «Суд идёт, идёт суд, повторил он себе. Вот он суд! Да я же не виноват! — вскрикнул он с злобой. — За что?» Был судья, стал подсудимый, и этот суд гораздо серьёзнее любого человеческого: перед лицом смерти и это понятие обнаруживает свой истинный смысл и масштаб.

Императорское училище правоведения в Санкт-Петербурге. 1903 год.

В 1859 году это училище, согласно тексту повести, окончил Иван Ильич Головин