Политики, предатели, пророки. Новейшая история России в портретах (1985-2012) - [85]

Правда, говорят, что он гордится подмечаемыми иными сходством с Николаем Вторым и чуть ли не держит на стене его портрет. Наверное, сходство действительно есть — хотя бы в том, что тот тоже не сумел сработаться ни со Столыпиным, ни с многими министрами.

Может быть, этого не проходили на юрфаке ЛГУ — юристам обычно слабо преподают историю и они ее не любят — но уподобляться Петру III или Николаю II — это чревато. Плохо кончили.

Россия, благодаря Медведеву, по итогам своей, казалось бы успешной, военной кампании 2008 г. попала в сложную ситуацию: вместо того, чтобы иметь единую и дружественную Грузию, соединяющую РФ с союзной Арменией и опираться на нее как союзника в свое политике, она получила никем не признаваемые кавказские республики, которые нужно защищать и поддерживать самой, и враждебный проамериканский режим, накачиваемый деньгами и оружием стратегического конкурента. То есть, он, в результате своих ошибок, сам допустил американское влияние в непосредственную зону российских интересов, по существу — на территорию собственной страны.

С Америкой Медведев вроде бы подружился — точнее, постарался подольститься, заключив соглашения по ограничению вооружений, многими признаваемые поспешными, непроработанными и более чем спорными. Все результаты разрекламированной «перезагрузки» пока обернулись выгодой для США — и чем-то как минимум неопределенным для России.

Истинное отношение первых к РФ проявилось в организации антироссийского шпионского скандала в унисон с его визитом к теряющему популярность Обаме. Зато Медведев сделал подарок американской экономике, заключив контракт на покупку американских самолетов — вместо того, чтобы использовать те же средства на модернизацию российского авиастроения.

Все у него получается не так, все — вкривь и вкось.

Путин производил впечатление айсберга — его реплики и публичные ремарки напоминали невольно вырвавшиеся отблески мощной таящейся внутренней энергии. Медведев производил впечатление подражателя, который изнутри напрягается, чтобы, привстав на цыпочки, произнести нечто, как ему кажется, производящее впечатление путинской уверенности и твердости.

Это могло бы быть неким недостатком роста, если бы за этим стояло понимание того, кем он пока является на деле, понимание того, что быть президентом — значит работать, а не играть — и стремление учиться работать.

В частности — учиться работать с людьми, а не обижаться на то, что ты пока не сумел произвести на них серьезное впечатление. Если ты такого впечатления не производишь, то, имея власть, можно подавлять или уничтожать тех, на кого ты его не произвел, но даже это вместо страха и уважения будет рождать насмешки и брезгливость.

Путин раздавил Березовского, Гусинского и Ходорковского, при этом не опустившись до использования грязи в борьбе с ними. Медведев в угоду своему тщеславию по локоть погрузил руки в грязь и стал плескаться ею в более старшего, более уважаемого человека, при всей своей возможной противоречивости имеющего перед страной куда большие заслуги чем те, которые Медведев не то что имеет — не имеет он никаких — но и чем те, которые мог заработать за остававшийся тогда ему срок в должности президента.

Путин не добивался ухода Лужкова, хотя тот всеми силами мешал утверждению Путина у власти, — он вступил с последним в союз и опирался на него. Медведев отправил Лужкова в отставку, хотя тот подарил ему миллионы голосов избирателей Москвы и помог прийти к власти.

Разница в том, что для Путина была важна государственническая политическая позиция Лужкова. Для Медведева важно собственное тщеславие.

Путин сумел включить в свою систему большую часть значимых фигур прежнего правления и организовать их так, чтобы они работали не против него, а на него. Умел, не уволив человека, сделать так, чтобы тот работал на его политические цели. Медведев, пробыв на своем посту два года, ссорился, ссорился и ссорился — он не умеет работать с людьми, организовывать их деятельность в свою пользу, включать их в решение своих задач.

Путин из противников делал союзников. Медведев союзников превращал во врагов.

Он обижается, обижается и обижается. Он не мог работать с губернаторами и добивается их ухода одного за другим. Россель, Шаймиев, Рахимов, Лужков — всех не перечислишь, чем самодостаточнее глава региона — тем большие опасения внушает он Медведеву. Чем больше он может и умеет — тем большие опасения вызывает у Медведева, потому что сам он, похоже, мало что умеет, кроме как расплескивать грязь и помои.

Да, все они немало и лет, и сроков занимали свои места — да, ротация нужна. Но когда это естественный процесс. Если бы речь шла о ротации — процесс не превращался бы в кампанию. А мы имели именно кампанию — стремление снять больше и быстрее. Иначе Лужков ушел бы не в 2010 году и не по «недоверию», а через год и по истечению срока полномочий.

А кампанией это стало потому, что на их фоне Медведев ощущал дискомфорт, ущемленность — и ему казалось, что более опытные люди им пренебрегают и смотрят на него свысока — именно потому, что он этого боялся. И он стал бороться с собственными страхами, устраняя тех, кто в его сознании внушал ему этот страх. То есть — подчинил себя рожденным его комплексами собственным фобиям.