Политический дневник - [3]

На выборах в рейхстаг 1930 года национал – социалисты праздновали первый оглушительный успех (18,3 %), через два года они получили уже 37,4 %. С 1930 года в рейхстаге заседал и Розенберг, основное внимание уделявший вопросам внешней политики. В ноябре 1932 года он выступил с речью «Кризис и новое рождение Европы» на международном конгрессе в Риме, на котором обсуждалось объединение Европы не по «либеральному образцу» (в духе Лиги Наций), а по фашистскому.

После прихода нацистов к власти Розенберг без сомнения рассчитывал на признание его заслуг на внешнеполитическим поприще и соответствующее назначение, возможно, даже в новом кабинете министров. Гитлер (ведомый в том числе и тактическими соображениями: «Мифом двадцатого столетия» Розенберг нажил себе недоброжелателей не только в церковных, но и в светских кругах) решил иначе: внутри партии было основано своего рода параллельное министерству иностранных дел учреждение – Внешнеполитическое Ведомство[23], которое Розенбергу поручили возглавить. В задачи ведомства входили поддержка крайне правых и профашистских движений в Европе (в первую очередь, в Румынии, Венгрии и Югославии), установление тесных связей со скандинавскими странами (для чего использовалось так называемое «Нордическое обшество»[24]), налаживание контактов с единомышленниками в недружественных рейху странах, в первую очередь, в Англии, и, конечно, неизбежная борьба с большевизмом. Выходя за пределы этого круга задач, Внешнеполитическое Ведомство пыталось взять на себя и решение некоторых вопросов внешней торговли, но встречало решительный отпор министерства иностранных дел (отголоски чего разбросаны по страницам дневника), что положило начало той лавине «споров о пределах компетенции», в которые Розенберг был перманентно вовлечен все двенадцать лет национал – социалистического правления.

В 1934 году Розенберг получает под свое крыло второе партийное ведомство, он назначается «уполномоченным фюрера по контролю за общим духовным и мировоззренческим воспитанием НСДАП». И на этом посту ему приходится преодолевать немалую конкуренцию – со стороны министра пропаганды Йозефа Геббельса[25], руководителя Германского трудового фронта Роберта Лея[26] и главы партийной проверочной комиссии по защите национал – социалистической словесности Боулера[27].

С годами роль и влияние Розенберга в нацистской верхушке уменьшается; он пытается привлечь внимание фюрера новыми проектами, такими как устройство «Высшей школы НСДАП»[28] или открытие во Франкфурте института изучения еврейского вопроса[29], но каждая новая идея Розенберга открывает очередной фронт «споров о пределах компетенции», поэтому реализуются они крайне медленно. После отставки не жалуемого Розенбергом министра иностранных дел Константина фон Нейрата[30] в 1938 году, его пост занимает не искушенный (с его собственной точки зрения) на международном поприще глава Внешнеполитического Ведомства, а «выскочка» Риббентроп[31] (которому, отметим, довольно быстро удается обойти фон Нейрата и даже приблизиться к Геббельсу в личной иерархии самых нелюбимых Розенбергом соратников по партии).

Розенберг был противником заключения пакта с СССР в августе 1939 года, но он принял его – как до и после того принимал и оправдывал любые решения фюрера, не осмеливаясь (или не желая) критиковать их даже на страницах личного дневника. Казалось бы, дело шло к политическому закату Розенберга: Внешнеполитическое Ведомство (за исключением норвежского эпизода, подробно описанного в дневнике) на глазах теряло свои значение и размах.

Новый прожект Розенберга – назначение его Уполномоченным по упрочению национал – социалистического мировоззрения – снова потонул в болоте согласований и протестов. И все же несмотря на репутацию далекого от практики мечтателя, которую Розенберг имел среди верхушки НСДАП, шесть лет непрерывных «споров о пределах компетенции» закалили его навыки кабинетной борьбы. После нападения на Францию он, – аргументируя необходимостью изучения и реквизиции (в пользу института изучения еврейского вопроса) архивов частных лиц и организаций, а также масонских лож на оккупированных территориях, – получает от фюрера одобрение на создание так называемого Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга (сокращенно «Штаб Розенберг»)[32]. Помимо проработки архивов и библиотек, работники оперштаба планомерно конфискуют и вывозят произведения живописи и прочие ценности (что считается сегодня самым крупным в мировой истории хищением предметов искусства), а впоследствии даже и мебель[33], каковая, что трудно не заметить, имеет с «изучением еврейского вопроса» довольно косвенную связь (следует добавить, что с 1943 года Оперативный штаб Розенберга выполнял еще одну задачу – подбора и опеки советских научных кадров и задействования их как в исследовательских, так и в пропагандистских мероприятиях против СССР. По иронии судьбы из этого проекта – в первую очередь на кадровом уровне – вырос основанный американцами в Мюнхене в 1950 году Институт по изучению СССР).

Но главным триумфом Розенберга вне всякого сомнения стало его назначение в апреле 1941 года «Уполномоченным по централизованной обработке вопросов восточно – европейской территории» – закамуфлированное название скрывало задачу покорения и колонизации огромной территории на востоке, которая после нападения Германии на СССР окажется под немецким владычеством (официально Розенберг был назначен рейхсминистром оккупированных восточных территорий 17 июля 1941 года, публично о назначении объявили лишь 12 ноября). «Розенберг, теперь настал ваш час!» – эти обращенные к нему слова фюрера будущий рейхсминистр записал в своем дневнике.