Политические партии Англии. Исторические очерки - [124]
Позиции двух стран по сирийскому вопросу расходились. По мнению премьер-министра Великобритании, ответственность за происходящее лежала на президенте Б. Асаде, а британская сторона поддерживала оппозицию[911]. Россия придерживалась точки зрения, что ответственность за конфликт лежит на повстанцах и поддерживала президента Б. Асада. Россия выступала против иностранного военного вмешательства в пользу какой-либо из сторон конфликта. Что касается Великобритании, то британское правительство поддерживало позицию США, что использование режимом Б. Асада химического оружия станет «красной чертой», после пересечения которой Запад может рассмотреть вариант военной интервенции[912]. При том, что Лондон и Москва оказывали содействие разным сторонам конфликта, руководство двух стран заявляло, что хотя позиции и разнятся, основной целью является урегулирование конфликта. Единым плацдармом для общих действий являлось Женевское коммюнике, «в разработке которого, наряду с другими странами, активное участие приняли Россия и Великобритания»[913].
Кроме того, в конце лета 2013 г. парламент проголосовал против «гуманитарной интервенции» в арабскую республику вследствие чего правительство сообщило, что не будет вмешиваться в ход боевых действий в Сирии.
Однако в 2013 году переговоры международных посредников по Сирии зашли в тупик, в том числе из-за противоречий между Россией и Великобританией.
В мае 2015 г. было объявлено о возобновлении переговоров между Москвой и Лондоном по урегулированию ситуации в Сирии. Представитель пресс-службы премьер-министра сообщил, что по итогам телефонного разговора В. В. Путина и Д. Кэмерона достигнута договоренность о встрече политических советников двух стран по сирийскому вопросу[914]. Главная сложность состояла в различиях позиций в отношении участников переговоров: Россия выступала с поддержкой Б. Асада, а Великобритания отказывалась от его участия в переговорах. При этом обе страны высказывались в пользу контактов с умеренной сирийской оппозицией.
Не стоит переоценивать значение этого телефонного разговора двух лидеров. По мнению сотрудника Института востоковедения РАН Б. Долгова, Россия и Великобритания придерживаются диаметрально противоположных позиций, и говорить о слаженных действиях преждевременно[915]. По его мнению, возобновление Д. Кэмероном обсуждения сирийского вопроса с Москвой являлось своеобразным внешнеполитическим пиар шагом, и было необходимо ему для повышения симпатий общественности. Кроме того, появление на арене боевиков ИГИЛ вывело сирийский кризис за рамки регионального конфликта, стало, как заявили в МИД РФ, «угрозой безопасности и стабильности Ближнего Востока в целом». Необходима консолидация всех сил, борющихся с ИГИЛ как сирийской армии, иракских вооруженных сил, шиитских ополченцев и их различных формирований, так и объединения всей международной коалиции. Президент Института Ближнего Востока Е. Сатановский считал, что желание Д. Кэмерона возобновить переговоры с РФ говорило о том, что Британия зашла в тупик.
На протяжении кризиса Москва и Лондон придерживались диаметрально противоположных позиций. Тем не менее, ввиду обострения ситуации на Ближнем Востоке в связи с действиями боевиков ИГИЛ, к США и соответственно Великобритании как его ближайшему союзнику начинает приходить понимание невозможности разрешения кризиса без участия РФ и необходимости работать совместно. Встреча В. В. Путина и Б. Обамы 28 сентября 2015 г., последующее заявления Д. Кэмерона о необходимости диалога с Москвой явились тому подтверждением. Кроме того, по итогам встречи объявлено о согласовании вопроса участия российских ВВС в воздушных ударах по позициям боевиков ИГИЛ в Сирии, в соответствии с обращением главы арабской республики Б. Асада к Президенту РФ. Изменилась позиция западных стран по вопросу отстранения Б. Асада от власти.
В целом, во внешней политике Д. Кэмерона отмечается строгое следование в фарватере политики США. Эта тенденция прослеживается гораздо четче и последовательней, чем в политике лейбористов при Т. Блэре и Г. Брауне. По мнению доцента РГГУ О. Павленко, внешняя политика Соединенного Королевства начинает терять самостоятельность[916].
7 мая 2015 г. состоялись Всеобщие парламентские выборы в Великобритании и Д. Кэмерон был переизбран в парламент и сформировал новое правительство, состоявшее полностью из консерваторов. В провозглашенной королевой Елизаветой II тронной речи обозначались основные направления политики нового правительства, в которой российское направление продолжало рассматриваться с жестких позиций[917].
В июле 2016 г. главой Консервативной партии избрана Т. Мэй, ставшая новым главой правительства. Назначение Т. Мэй премьер-министром Великобритании, на наш взгляд, не позволяет надеяться на изменение концепции консерваторов в отношении России. Основной проблемой перед новым руководством страны является разработка программы действий по наименее безболезненному выводу страны из ЕС и поддержание имеющихся международных обязательств страны. В этих условиях, выработка новой концепции консерваторов в отношении России не является приоритетной. Изменится ли концепция внешней политики Консервативной партии в отношении России, покажет история.
