Политические партии Англии. Исторические очерки - [122]
В концептуальных подходах правительств Т. Блэра и их практическом применении в отношении РФ имелись определенные сходства с курсом правительств М. Тэтчер. Это — доминирование «особых отношений» с США при определении внешнеполитических концепций двух лидеров. Правительства Т. Блэра и М. Тэтчер поддерживали инициативы Вашингтона и шли в фарватере его внешней политики. Стремление разных, на первый взгляд, британских премьеров играть роль моста между «более сильными» сторонами. М. Тэтчер и Т. Блэр хотели, чтобы Великобритания играла более значительную роль на международной арене. Поэтому они не только претендовали на роль посредника в отношениях между Европой и США, но и видели себя в роли медиатора между Кремлем и Белым Домом, стремясь, повысить роль Великобритании в определении мировых процессов. И им это удалось.
Таким образом, стремление партии «Новых лейбористов» внести свежую струю во внешнюю политику сыграло большое значение в установлении нового формата взаимоотношений Великобритании и России. Проявление гибкости в чеченском вопросе со стороны британского премьер-министра говорило о более мягкой позиции в отношении России, и вместе с другими объективными и субъективными причинами способствовало переходу от вялотекущего состояния в 1997–1999 гг. к улучшению двусторонних отношений в 2000–2003 гг. Однако расхождения в иракском вопросе, выражение Великобританией бескомпромиссности в деле Литвиненко привели к уменьшению взаимодействия и охлаждению в 2003–2007 гг.
Некоторые аналитики полагали, что внешняя политика лейбористов во главе с Г. Брауном будет значительно отличаться от курса Т. Блэра. Так, С. Ли считал, что новый премьер больше дистанцируется от Европы и сконцентрируется на американо-британских отношениях[902]. Другие, как например, В. Богданор предполагали, что, несмотря на смену тона и стиля, радикальных изменений в курсе не произойдет[903]. Действительно, Г. Браун продолжил политику предшественника во внешней политике, рассматривая ее сквозь призму экономических вопросов и глобальных изменений. Он продолжил курс Т. Блэра на европейском и американском направлениях, успешной в первом случае, но менее удачной во втором. Российскому направлению внешней политики при Г. Брауне за все время пребывания у власти новых лейбористов уделяется меньше значения, чем во времена консервативного Дж. Мэйджора.
Развитие российского направления в период правления Г. Брауна можно разделить на два этапа: 2007–2008 гг. сопровождался дальнейшим охлаждением отношений, сменившись постепенным стремлением руководства Великобритании к их улучшению в 2008 — начале 2010 гг.
Новый глава лейбористского правительства довел отношения с Россией до «оледенения» в первый же год правления. В политической сфере диалог государств зашел в тупик. Г. Браун отказывался идти на компромисс в деле Литвиненко, закрытии отделений Британского Совета в России. Россия также не сдавала своих позиций. По мнению В. А. Гусейнова, такое состояние дел относилось не столько к «кризису британо-российских отношений, сколько к кризису британской внешней политики на российском направлении». Концептуально яркий запал в отношениях, сложившийся в период правления Т. Блэра, себя изжил. В годы Г. Брауна среди руководства партии не было ясности в видении места российского направления и перспектив развития в этой сфере.
Некий идеологический кризис сказывался на развитии политических отношений.
Однако нельзя не отметить некоторое увеличение внимания месту российского направления в последний год правления Г. Брауна, что в ряду других причин может быть связано с изменениями в российско-американских отношениях в тот период, началом их «перезагрузки». Хотя Лондон начал делать шаги навстречу Москве еще в 2008 г., но именно в 2009 г. лейбористы стали проявлять стремление к их улучшению, ярким примером которого стал официальный визит Д. Милибэнда в Россию в ноябре — первый визит министра иностранных дел Великобритании в Россию с 2004 г. Важность этого события становится еще более понятной, если учесть, что с момента прихода Г. Брауна к власти стороны встречались лишь в рамках международных мероприятий, и не посещали друг друга с визитами. Кроме того, постепенное смягчение подхода было также связано с пониманием значимости и неизбежности взаимодействия Великобритании с Россией, как на двусторонней основе, так и в мировых делах.
Важно выделить не только отличительные особенности, но и единую неизменную линию Соединенного Королевства в отношении нашей страны. Для поддержки этой линии в Форин-офисе назначено официальное лицо — постоянный заместитель министра, который был призван обеспечивать преемственность внешней политики Лондона независимо от того, какая партия находится у власти. Этот факт подчеркивает надпартийный характер британской внешней политики в отношении Российской Федерации.
Можно выделить определенные сходства в политике Г. Брауна и Дж. Мэйджора. Оба лидера пришли на смену блистательным и харизматичным М. Тэтчер и Т. Блэру. Оба политика продолжили курс своих предшественников в отношении России, развили и углубили их, но в диаметрально противоположном направлении. Дж. Мэйджор принял от М. Тэтчер курс на улучшение отношений СССР, а с становлением новой России продолжил политику расширения сфер сотрудничества и усиления развития кооперационных связей в двусторонних отношениях и в мировой политике. Натянутость отношений России и Великобритании из-за Ирака, дела Литвиненко и других проблем при Т. Блэре Г. Брауном не была преодолена, но и еще более усугубилась.
