Политическая история Ахеменидской державы - [6]

Едва ли рассказ Ктесия можно счесть достоверным хоть в малейшей степени, так как из клинописных источников и Геродота известно, что Кир происходил из рода Ахеменидов, который принадлежал к персидскому племени пасаргадов. По мнению Р. Кента, версия Ктесия исходит отАртаксеркса II и была рассчитана на дискредитацию Кира II. На сочинение такого нелестного для последнего рассказа, согласно Кенту, Артаксеркса II побудил мятеж Кира Младшего, само имя которого ему было ненавистно, так как оно напоминало о лишении Киром II престола Аршамы, предка Артаксеркса II [246, с. 211]. Однако с таким предположением трудно согласиться, так как если даже Кир лишил власти Аршаму (ср. выше), то вряд ли через полтора с лишним века это кого-либо волновало. Кроме того, Артаксеркс II и Кир Младший были родными братьями и возводили свою генеалогию к одним и тем же предкам. Скорее можно присоединиться к точке зрения Р. Шуберта, что на версию Ктесия повлияла мидийская традиция, целью которой было опорочить Кира [360, с. 58]. По мнению А. Бауэра, рассказ о юности Кира, сохраненный Ктесием, — один из многочисленных предшественников греческой романтической литературы и содержит лишь отдельные верные детали [89, с. 32 и сл.]. Кроме Геродота и Ктесия о возвышении Кира рассказывают также Ксенофонт, Динон, Диодор, Помпеи Трог и Николай Дамаскин, но все их сведения восходят к указанным авторам [см. 89; 21, с. 417—424; 48, с. 83 и ел.; 47, с. 16 и сл.].

В 558 г. Кир II стал царем персидских оседлых племен, среди которых главенствующую роль играли пасаргады. Как и его отец Камбиз I, Кир находился в зависимости от мидийского царя. Кроме пасаргадов в союз персидских племен входили также марафии и маспии. В персепольских эламских текстах крепостной стены (рубеж VI—V вв.) встречается географическое и племенное название Мараппияш, которое, как это установил Э. Бенвенист, соответствует марафиям Геродота [PF, с. 773]. По мнению Г. Хумбаха, название марафии может иметь дословное значение «с колесницами», а название другого племени (маспии) — «с лошадьми», т. е. имеющие хорошие колесницы и лошадей [232, с. 154—156].

Центр Персидского государства располагался вокруг города Пасаргады, интенсивное строительство которого относится к начальному периоду правления Кира. Жившие в горах и степях Персии киртии, марды, сагартии и некоторые другие кочевые племена, а также оседлые племена кармании, панфиалеи и дерусии были покорены Киром позднее, по-видимому, после войны с Мидией [см. Herod. I, 125; Strabo XV, 3, 1; ср. 163, с. 261 и сл.].

Об общественной организации Персии того времени можно судить лишь в самых общих чертах, главным образом по аналогии с восточноиранскими племенами (их общественное устройство отражено в Авесте) и по данным истории персидского языка. Основной социальной ячейкой была большая патриархальная семья (*mäna-). Глава семьи (mänapati) был своего рода pater familias с неограниченной светской и духовной властью над всеми своими родственниками. Совокупность семей составляла род — viû и täuma. Родовая (а позднее и сельская) община, объединявшая ряд семей и руководимая своим старшиной (vivpati-), в течение многих веков оставалась могущественной силой. Роды были объединены в племя zantu- во главе с zantupati-. Несколько племен составляли область или страну (dahyu), которую возглавлял царь (xsäyabiya). Основными занятиями населения были земледелие и разведение скота, особенно коней.

Война с Мидией

Когда Кир II стал царем Персии, на Ближнем Востоке существовали четыре крупные державы: Мидия, Лидия, Вавилония и Египет. Теперь Мидия уже готовилась напасть на Вавилонию, и отношения между обоими государствами стали напряженными, о чем, в частности, свидетельствует враждебный мидийцам тон в вавилонских царских надписях того времени. Симптомы ухудшения отношений между этими странами нашли отражение и в речах иудейского пророка Иеремии, составленных еще за несколько десятилетий до восстания Кира против Астиага. Иеремия (L, 9—43; LI, 11—48) предсказывал, что мидийцы совместно со скифами и маннеями — по его словам, воинами, вооруженными луками и копьями и не знающими милосердия, — захватят Вавилонию, разграбят ее, страна лишится своего населения и превратится в обитель шакалов.

Но Вавилонию временно спасло от нападения с востока восстание Кира против Астиага, которое началось в 553 г. Об этом восстании и последовавшей за ним войне сохранились довольно обстоятельные рассказы античных авторов и ценные, хотя и скупые сообщения вавилонских текстов.

Согласно Геродоту (I, 123—128), знатный мидиец Гарпаг, которому Астиаг нанес жестокую обиду, решил отомстить своему владыке и замыслил против него заговор. Он привлек на свою сторону мидийскую знать, которая была недовольна суровым правлением Астиага, и затем подговорил Кира поднять восстание. Поскольку Кир находился в Персии и дорога туда охранялась мидийскими воинами, Гарпаг послал ему с доверенным слугой письмо, искусно зашитое во внутренности зайца, причем гонец должен был выдавать себя за охотника. В этом письме Гарпаг обещал Киру, что, если он решится на восстание против Астиага, ему будет обеспечена поддержка многих знатных мидийцев и сам Гарпаг перейдет на его сторону вместе с войском. Естественно, к этому рассказу Геродота следует отнестись критически, но, по-видимому, в Мидии была группа знати, недовольная политикой Астиага и готовая перейти на сторону его врагов. Как полагают И. М. Дьяконов и И. Г. Алиев, эта группа состояла из представителей родовой знати, против которой Астиаг боролся, стремясь создать сильное централизованное государство [21, с. 415 и сл.; 5, с. 252 и сл.; ср. также 330, т. I, с. 207]. Недовольных возглавил Гарпаг, потомки которого позднее для оправдания его измены сочинили рассказы о бессмысленных жестокостях Астиага (как полагают, свою информацию о восстании Кира Геродот получил от потомков Гарпага, живших в V в. до н. э. в Ликии). Возможно, что заговор мидийской знати возник только во время войны с восставшими, а не существовал с самого начала, как это утверждает Геродот.