Политическая цензура в СССР. 1917-1991 гг. - [11]
В 1969 г. в Лондоне прошел симпозиум, специально посвященный советской цензуре. Тема стала предметом обсуждения зарубежных ученых и советских диссидентов. Итоговые материалы этой конференции были изданы в виде книги «Советская цензура» под редакцией М. Дьюхерста и Р. Фаррела>{36}.
Качественно новый этап в зарубежной историографии начался с появлением работ американских ученых М.-Т. Чолдин и М. Фридберга, (Университет Иллинойса Урбана-Шампейн)>{37}. Среди исследований этого периода — материалы конференций и симпозиумов по советской культуре, литературе и другим видам искусства, сборники статей и монографии, в которых цензура представлена не как обособленный институт, а как результат многоаспектной деятельности идеологической системы. Так, в 1989 г. были опубликованы материалы научной конференции «Советское руководство творчеством и интеллектуальной деятельностью», которая проходила в 1983 г. в Вашингтоне. Сложные проблемы взаимодействия творчества с тоталитарной системой власти находились в центре внимания Четвертых международных Сахаровских чтений, состоявшихся в 1983 г. в Лиссабоне. В сборнике докладов под редакцией С. Резника были опубликованы статьи В. Войновича «Три вида цензуры в СССР», Б. Хазанова «Контроль над словом в СССР», С. Черток «Киноцензура в СССР» и др.>{38} В книге «Красный карандаш: литераторы, ученые и цензоры в СССР» были помещены выступления известных бывших советских писателей и публицистов В. Аксенова, В. Войновича, А. Синявского и другие материалы мемуарно-аналитического характера, а также конкретно исторический материал, собранный М.-Т. Чолдин, и предметная библиография.
Следует все же отметить публицистический налет и определенную ограниченность исследований зарубежных авторов, которые, несмотря на научную добросовестность в поисках доступных источников, не могли по известным причинам использовать документы советских архивов. Поэтому их работы привлекаются только в той степени, в которой они способны оказать качественное влияние на современный уровень изучения проблемы института цензуры.
Фальсифицированность советской истории заключалась не только в односторонности освещения фактов и оценок, но и в умолчании целого ряда явлений и сторон общественной жизни>{39}, в том числе и данной проблемы. Поэтому мы оставили за пределами настоящего историографического обзора работы, рассчитанные на сиюминутный пропагандистский эффект. Характерно, что те качества, которые снижают научную ценность советского историографического наследия, одновременно наделяют его свойствами источника, отразившего официальную политику и действия власти, идеологическое руководство и контроль за всеми областями общественной жизни, в том числе и научной.
В обширной литературе по истории партии и идеологической работы даются исчерпывающие сведения о руководящей и направляющей роли партии, выполнявшей функции политической цензуры. Особенно подробно это было представлено в работах, посвященных советской и партийной печати (А.К. Белков, Б.П. Веревкин>{40}, Н.М. Кононыхин>{41}, Г.Д. Комков>{42}, И.В. Кузнецов>{43}, В.В. Ученова>{44} и др.) и других средств массовой информации и пропаганды (СМИП) (В.Н. Ружников, П.С. Гуревич, А.Я. Юровский>{45} и др.). Исследования в области теории пропаганды, истории складывания системы советских средств массовой информации и пропаганды (далее — СМИП), «верного идеологического орудия партии», представляют собой самостоятельное направление, которое было подробно изучено и проанализировано в связи с выявлением механизма идеологического контроля и цензуры печати, радиовещания, телевидения. Основы функционирования СМИП, партийное руководство журналистикой и ее роль в идеологической борьбе были подробно освещены в многочисленных сборниках и учебниках по истории советской журналистики. Например, таких как «Очерки истории русской советской журналистики. 1917–1932» (1966), «Партийная и советская печать в борьбе за построение социализма и коммунизма» (1-е изд., 1961, 2-е изд., 1966), «Телевидение и радиовещание СССР» (1979), «Средства массовой информации и пропаганды» (1984), «Журналистика и идеология» (1985), «Основы радиожурналистики» (1984) и др.>{46} В этих исследованиях, несмотря на то, что они давали реальную картину практической организации работы журналистских коллективов, полностью отсутствовало даже упоминание о цензурных органах. Вместе с тем все специальные работы и разделы по методике редактирования полностью отражают цензурный процесс, поскольку о нем говорится как об «области политической, идеологической работы, связанной с руководством СМИП», а редактор представлен как «коммунист, политический деятель», «боец идеологического фронта»>{47}.
На фоне многочисленной книговедческой и журналистской литературы, посвященной вопросам партийной и советской печати, книгоиздательского дела, выделяются работы А. 3. Окорокова «Октябрь и крах русской буржуазной прессы» (М., 1970) и Е.Л. Динерштейна «Положившие первый камень…» (М., 1977), трехтомное издание «История книги в СССР. 1917–1921» (М., 1983–1986), а также многочисленные публикации ежегодника «Книга. Исследования и материалы» и справочник «Архивные материалы по истории книги и книжного дела в СССР. 1917–1977» (М, 1977). В них представлена история становления и развития государственной монопольной издательской системы — Госиздата и параллельного удушения частных издательств.
